В прошлом году, будучи учеником лицея № 5, я защитил проект «Камышловцы – защитники блокадного Ленинграда». В ходе работы над проектом мне посчастливилось познакомиться с удивительной семьей, которая проживает в нашем городе. Это Николай Иванович и Маргарита Владимировна Григорьевы, судьбу которых круто изменила ленинградская блокада. И сегодня, когда вся страна отмечает 70-летие полного снятия блокады, мне захотелось рассказать об этой семье подробнее.
Маргарита
Маргарита Владимировна, в девичестве Яковлева, родилась и жила в Ленинграде. Отец и мать работали на заводе «Пролетарий». В 1939 году отца с семьей направили на финскую границу в город Энсо (ныне Светлогорск) руководить цехом на фанерно-картонный комбинат. Перед самой войной умер дедушка, отец матери, в поселке Малая Вишера под Ленинградом. Мама взяла троих дочерей и поехала на похороны, это, в какой-то степени, спасло им жизнь.
Когда на финской границе начались бомбёжки, власти приступили к эвакуации населения. Женщин и детей погрузили на баржи, мужчины шли пешком. Много людей потопили немцы. Но отец Риты сумел добраться до Малой Вишеры, из вещей взял с собой только самое ценное – мамину шубу и швейную машинку, детские вещи остались дома. Семья поехала в Ленинград, остановились у тетки. Отец пошёл на завод «Пролетарий» узнать, куда ему теперь определиться. Домой он так и не вернулся: его сразу забрали на фронт. Он был водителем, работал на «Дороге жизни», погиб в 1942 году, похоронен на Пискаревском кладбище.
А маленькую Маргариту с мамой, сестрами и другими родственниками в сентябре 1941 года эвакуировали на Урал, в Камышлов, вместе с заводом «Пролетарий», который так и остался у нас в городе под названием «Урализолятор». Маме было 29 лет, она сразу пошла работать на завод. Вначале было очень трудно, жили в бараке, где ночью замерзала вода в кувшине. Спасла шуба, которую сберёг отец, так ею и укрывались вчетвером.
Есть было нечего, мама пыталась обменять швейную машинку на продукты, ходила по деревням и, наконец, сменяла её на небольшое количество муки. Ели крапиву, картофельные отжимки, которые отдавали добрые люди, имеющие огороды, весной собирали мерзлую картошку, иногда приходилось голодать по 3-4 дня. Носили одни валенки на всех. Когда продырявятся, соседские мальчишки зашивали их проволокой.
Но постепенно всё наладилось, завод встал на ноги и начал помогать своим работникам. Когда сняли блокаду, Маргарите с семьей было некуда возвращаться, так как ленинградской прописки у них на тот момент не было.
Николай
Более трагично обошлась судьба с Николаем Ивановичем. Он очень мало помнит о себе. Когда началась война, он был совсем ребёнком. Отца не помнит, скорее всего, его забрали на фронт. Мать работала на железной дороге рабочей, получала карточки на себя и двоих детей. Работа была тяжелой, плюс голод, холод, она слегла и не смогла подняться. Однажды маленький Коля с братом пришли домой, а матери нет, соседка сказала, что она умерла и её забрала специальная бригада. Братья нашли её в каком-то сарае, сплетённом из прутьев, среди горы трупов опознали маму по волосам…
Так началась их бродяжническая жизнь, ходили по улицам, искали, что поесть. Потом маленький Коля брата потерял, а сам попал в приёмник-распределитель на станции Рахья. Оттуда в январе-феврале 1942 года был определён во Всеволожский детский дом, поселок Голубая Дача. В июне их детдом (80 человек) повезли на эвакопункт по железной дороге, начался налёт, состав разбомбили (все документы сгорели).
До эвакопункта они всё-таки добрались, там уже были подготовлены баржи, Коля попал на военный катер. Эвакуировались по Ладоге («Дороге жизни»). Когда отчалили от берега, налетели вражеские самолеты. Баржи с маленькими детьми были потоплены, а Николаю повезло: его катер добрался до противоположного берега. Привезли на специальную базу, накормили, подлечили и отправили в детский дом в Горьковскую область, село Филинское.
Там Коля закончил 8 классов, в райцентре определили возраст, выдали свидетельство о рождении, где все данные были ненастоящие. Так как родителей маленький Коля не помнил, мать записали по имени воспитательницы, отца – по имени завхоза. Когда полностью сняли блокаду, директор, воспитатели и ребята с документами вернулись в Ленинград, а детей без документов оставили в детдоме. В 14 лет Николай поступил в техникум, после его окончания был направлен в Камышлов как молодой специалист, на завод «Урализолятор».
Много лет Николай Иванович пытался найти брата, обращался в Ленинградское ОВД, писал в газету «Ленинградская правда» и в другие организации. Но всё безуспешно, везде требовались точные данные. Николай Иванович побывал на встрече воспитанников своего детдома, он показал мне книгу «Детские дома блокадного Ленинграда», которую написал воспитанник Станислав Котов. Там есть данные и про его детский дом.
Григорьевы
В нашем маленьком Камышлове эти два удивительных человека, не сломленные страшной ленинградской блокадой, встретились! Создали семью, воспитали двух дочерей, одна из которых – Наталья Николаевна – возглавляет школу № 6, другая – Ольга Николаевна – работала товароведом. У супругов Григорьевых трое внуков. Внучки Маша и Женя работают в медицинских учреждениях Камышлова, внук Дима – студент 2-го курса УрФУ. Сами Григорьевы являются ветеранами завода «Урализолятор».
Я проникся большим уважением к этой семье, чувствую неразрывную связь с ними. Может, потому, что девичья фамилия Маргариты Владимировны – Яковлева, как и моя. Может, потому, что мой дед воевал под Ленинградом, городом, с которым неразрывно связана судьба этой семьи. А может, потому, что это просто замечательные, интересные люди, и я горжусь, что они живут в нашем городе! В этот великий праздник 70-летия полного снятия блокады хочу пожелать супругам Григорьевым счастья, крепкого здоровья, благополучия, а самое главное – мирного неба над головой.
Игорь ЯКОВЛЕВ, студент Нижне-Тагильской социально-педагогической академии
© Редакция газеты «Камышловские известия»
