В 1953-м году в школе № 1 по решению её директора Андрея Никитича Халина был создан радиоузел. В большую перемену рассказывалось о наиболее важных событиях или звучала музыка. В тот год исполнялось 60 лет со дня смерти художника И.И. Шишкина.
Не знаю почему, но директор поручил сделать об этом небольшое сообщение мне. Я, будучи далёкой от мира искусства вообще и живописи в частности и не найдя ничего интересного о художнике в библиотеке, ничего лучшего не придумала, как на следующий день просто не прийти в школу. Было очень стыдно. Но зато этот случай послужил мне толчком для знакомства с жизнью и творчеством художников. Я стала собирать вырезки из газет, репродукции картин из журналов «Огонёк», «Работница», «Крестьянка». Позднее, бывая в командировках в больших городах, прежде всего шла в книжные магазины и покупала соответствующую литературу. И сейчас я могла бы сделать не просто маленькое сообщение о Шишкине, но и прочитать о нём целую лекцию, рассказать о его картинах. Так что сегодня я как бы отдаю давний долг своему любимому художнику.
Иван, сын Ивана
Испокон веков вся жизнь русских людей была связана с лесом. Деревья на избы рубили, ложки-плошки делали, с липы драли лыко на лапти, ходили в лес по грибы да ягоды. Долго ждал лес своего художника. И, наконец, дождался. У него даже фамилия лесная – Шишкин. И звали очень по-русски – Иван, сын Ивана.
Родился он в захолустном городке Елабуге 25 января 1832 года. В прикамских лесах, конечно же, лешие и медведи жили, а в заповедных чащах меж вековых стволов на железных цепях сундуки с кладами качались. И Ваня Шишкин в елабужском лесу свой клад нашёл – красоту неописуемую, о которой и поведал миру. Обладал он редким даром – «списывать» русский лес на полотно, да ещё как «списывать»! Так, что от картин его не масляными красками пахнет, а запахом цветов и хвои свежей. Критик Стасов писал так: «Шишкин – художник народный. Всю жизнь он изучал русский, преимущественно северный лес, русское дерево, русскую чащу, русскую глушь. Это его царство, и тут он не имеет соперников, он единственный».
Половину жизни провёл Шишкин в лесах – колдовал, считал травы на земле и иголочки на соснах и елях. Дед его делал тонкие изделия из серебра, за что был прозван «Серебряковым», отца называли «елабужским Кулибиным», так как умел делать всё, в том числе хорошо резал по дереву и камню. И сын Иван не отставал от них – тоже поражал своим мастерством. Учась в Академии художеств, получил множество медалей, был послан доучиваться в Европу. Да сбежал оттуда, соскучившись по русскому лесу.
Сам он был могучего телосложения, и, наверное, поэтому изображал на своих полотнах богатырские сосны, дубы и рожь. «Телесные силы были довольно достаточны, – писал он о себе. – Я поднимал без всякой тягости одной рукой гирь на верёвке десять пуд». Репин писал, что Шишкин заражал всех своим здоровым весельем, хорошим аппетитом и правдивой русской речью.
Кто мишек рисовал?
Прошло уже много лет со дня написания картин. Русские люди привыкли к ним как к живой родной природе. Мы видели репродукции работ художника в детских книжках с картинками, в букварях и даже на обёртках конфет – кто их не помнит, они назывались «Мишка косолапый». И, как ни странно, популярность картин художника иной раз становится некой преградой к пониманию его живописи. «А-а-а, мишки в лесу, это, конечно, Шишкин. Он ещё рожь рисовал. Я это с детства помню», – говорят иногда. Мы сразу узнаём картины Шишкина, называем их и, кажется, очень хорошо знаем.
Так ли это? Возьмём этих самых мишек. «Утро в сосновом лесу» называется картина. И совсем она не такая, какой запомнилась нам с детства. Не радостная, не забавная. Наоборот: сыростью, холодным туманом раннего утра веет от неё. Посмотрите внимательно: неприветлив сосновый бор, нет на полотне ярких цветов, влажным мхом поросли корни могучих сосен и земля вокруг. Перед нами те самые дебри, в которых, по словам елабужских стариков, качаются на железных цепях меж вековых стволов сундуки с разбойничьим кладом. Только мохнатым зверёнышам ловко в этом лесу, как малому ребёнку в материнской хате. Это звериный дом, звериный лес, родная зверю природа.
Советский художник Василий Яковлев так писал об этой картине: «Гениальный мастер сумел передать и отзвуки сказок о медведях, и любовь смелого народа к молодецкой потехе, когда один на один с рогатиной наперевес шёл человек переведаться с лесным хозяином». Но человек ещё не вошёл сюда. Не от человеческой руки, а под напором урагана обрушилась вековая сосна. И бор стоит затуманенный, синий, загадочный, ещё по-ночному тревожный, и только по вершинам сосен скользят первые золотые солнечные лучи.
А радостной и забавной эта картина кажется, конечно же, благодаря резвящимся медвежатам. Как же попали они на картину пейзажиста Шишкина, который не был анималистом, не изображал животный мир? Дело в том, что медведей нарисовал совсем другой художник – Константин Савицкий. Он является соавтором картины, и даже расписался на ней вместе с Шишкиным. Однако когда картину приобрёл П.М. Третьяков для своей галереи, он снял подпись Савицкого, оставив авторство за Шишкиным, ведь в картине, говорил он, начиная от замысла и кончая исполнением, всё говорит о манере живописи, творческом методе, свойственных именно Шишкину.
Рожь шумит, качается…
Рядом с «Утром в сосновом лесу» в Третьяковской галерее висит светлая, вся золотая да голубая картина «Рожь». Впервые зрители увидели её на VI передвижной выставке. Здесь были такие шедевры, вошедшие в золотой фонд русского искусства, как «Дьякон» Репина, «Кочегар» Ярошенко, и, тем не менее, Крамской (лидер передвижников) описывает выставку так: «Я буду говорить в том порядке, в котором вещи по внутреннему своему достоинству располагаются на выставке. Первое место занимает картина Шишкина «Рожь». Те же слова повторяет и русский критик Стасов. Как же могли художник и критик – оба идеологи передвижничества, искавшие в искусстве прежде всего общественные мотивы, – предпочесть пейзаж такой обличительной картине, как «Кочегар» Ярошенко? Дело в том, что «Рожь» Шишкина перерастает просто пейзаж, она становится изображением красоты и богатства нашего общего дома – России.
На одном из рисунков Шишкин записывает «Раздолье. Простор. Угодье. Рожь, божия благодать. Русское богатство». Эти слова великолепно определяют содержание и значение картины. Жаркий летний день. Парит. В ещё солнечном и светлом воздухе чувствуется приближение грозы. Ласточки летают низко, над самой дорогой. И до самого горизонта простирается под голубым небом золотое море ржи.
В противоположность картине «Утро в сосновом лесу» перед нами обжитая человеком земля. Людей на картине нет, но всё здесь дышит присутствием человека. Это он, человек, полил потом, истоптал лаптями и покрыл золотом хлебов могучую землю. Это колёса его повозки выбили на дороге колею. Это человек вырубил красовавшийся когда-то сырой, неприветливый бор. Правда, не поднялась рука до конца загубить красоту – до самого горизонта возвышаются среди ржи вековые сосны. Прославление богатства русской земли придаёт картине гражданственное звучание. Почему же так беден крестьянин на этой щедрой земле и почему богат только помещик? А могучие сосны вызывают не только восхищение – они пробуждают мысль, удивительно точно сформулированную человеком: «Какие деревья! В сущности, какая красивая жизнь должна быть возле них!»
Так и висят в Третьяковской галерее две известные картины, как две песни. Одна – о мощи дикой природы, другая – о природе преображённой и украшенной рукой человека.
Давно ушёл из жизни художник, но картины его продолжают жить – «Корабельная роща», «Лесные дали», «Дубовая роща», «На севере диком», «На опушке соснового леса» и многие другие. Он оставил в них частицу своей души, свою великую любовь к искусству.
К печати подготовила Светлана САДОВСКАЯ
На фото: Репродукция картины Ивана Шишкина «Рожь».
© Редакция газеты «Камышловские известия»
