ЛАМА, она же ПУМА

Галина ШИПИЦЫНА

Так она подписывает свои картины. Но не потому вовсе, что хищница или, допустим, поклонница животного мира. Она – Лабазина Марина (раньше была Пульникова), всё просто и ясно.

Её картины как вспышка. Яркие краски, свет, солнце, море, свежий ветер. Что-то словно со страниц Грина и Паустовского, стремящееся ввысь и вдаль.

Именно эти ассоциации проносились в голове, когда я в тишине выставочного зала городской библиотеки поджидала художницу. Она вот-вот должна была подойти с мужем заканчивать оформление персональной выставки «Мир цветных фантазий», открытие которой прошло 8 августа.

Море, небо и храмы

Три центральных картины – море, лодки, манящая даль. «Так бы вскочил и побежал туда!» – скажет потом на открытии любимая школьная учительница Марины Л.П. Захарова. Это – Евпатория, Крым, в который художница влюбилась с первого взгляда, как только впервые приехала туда. Рядом – совсем другие пейзажи: север, Обь, мачты парусников яхт-клуба «Ямал». Другое настроение, сдержанные цвета, но не менее притягательные.

Живопись – только одна грань таланта мастера. Марина занимается авторской куклой, увлекается росписью и декорированием предметов: мебели, аксессуаров, одежды, обуви. А ещё она молодая мама и преподаватель Обуховской ДШИ. Её ученики и ученицы занимают призовые места в областных, всероссийских и международных творческих конкурсах. И когда только успевает?

Я всё думала: интересно, похожа ли художница на свои произведения? Или это только игра её воображения? И спустя час нашего разговора понимаю: абсолютно, исключительно похожа. Такая же яркая, лёгкая, размышляющая, серьёзная – разная.

– Не могу не спросить: откуда столько неба, солнца, воды, воздуха в картинах?

– Вы правильно почувствовали. Очень люблю чисто голубое небо, ближе к бирюзовому. Когда вижу такое небо, всегда хорошее настроение. Как только пасмурно, сразу портится. И очень люблю море, недаром меня зовут Марина, «морская». Рисовать его люблю. И вообще воду, любые водоёмы.

– Какие у вас ещё темы, кроме моря?

– Люблю натюрморты, портреты.

– Что передаёте, когда пишете людей?

– У меня есть особенность: всегда, когда рисую, человек получается моложе лет на 5-10, чем в реальности. Я не прорисовываю морщины, недостатки. Ищу внутреннюю красоту, проявляющуюся в конкретных чертах внешности человека. Много рисую дочку Василису.

– Что выставляете в этом году?

– Подобрала экспозицию из работ в разных жанрах, техниках – всего понемногу. Есть батик и моё личное изобретение в этой технике: рисунок выполнен не на шёлке, а на хлопчатобумажной ткани, серия женских образов в разных ипостасях.

– У вас на картинах много птиц…

– Я люблю их, люблю природу. Моя задача как художника – передавать красоту природы, человека, животных, эстетическую составляющую. Чтобы было – ах! – а не только конкретная реальность.

– А ещё, я заметила, у вас много храмов…

– Да, это моё излюбленное. Я православный человек, вдохновляюсь в храмах. Нравится их красота, печалит, когда они разрушены. Привлекает сама архитектура и люди, которые стараются их отстраивать. И вообще я рисую храмы с радостью и люблю эти картины дарить. Думаю, что они не могут принести зло или вред дому. Только добро и радость. Я вообще считаю, что искусство должно нести добро и радость, а не показывать грязь и жестокость. В мире и так много зла, чёрного цвета, грязи. А искусство должно нести яркие краски, потому что многим людям их не хватает в жизни.

Учиться и учить

С творчеством Марины Геннадьевны мне довелось познакомиться давно – и когда она была ещё студенткой педколледжа, и когда потом преподавала в Обуховской ДШИ. Видела, как слушают её ученики на уроках, как для каждого она находит нужное слово, как вдохновляет на работу. Простые задачи она перед ребятами не ставит, только сложные – и интересные. Сама прошла большую школу.

– Наверное, всё это благодаря педагогам…

– Если говорить о педагогах, мне в жизни очень повезло. Я закончила сначала художественную школу, затем худграф педколледжа. И везде были учителя, у которых можно было многое взять и научиться, если хочешь. В Нижнем Тагиле училась у художников, которые выставляются даже за границей. И они всегда уважительно относились к нам, студентам.

– Ну а почему вы стали художником?

– Да я была им всю жизнь, с самого детства. Единственное занятие, которым меня можно было занять на долгие часы, – дать карандаши, краски, фломастеры и альбом. Лет в семь-восемь папа привёл меня в художественную школу. И там стали воспитывать во мне художника. Проучилась 10 лет, готовилась к поступлению в университет. Но меня увидела Алевтина Германовна Мутли и предложила поступать в педколледж.

– Кто ваш первый критик и зритель?

– Муж, сестра и мама. Уже и дочка. Она подрастает и начинает понимать. Спрашиваю её: что ты видишь? Если ребёнку понятно, что я выразила в работе, то уж взрослый точно поймёт.

Постигая гармонию

Вера, книги и классическая русская художественная школа – вот, можно сказать, «три кита», которые вдохновляют Марину Лабазину на создание произведений.

– Кто из классиков вам ближе?

– Обожаю Айвазовского, Врубеля, Серова. Близки импрессионисты, я их хорошо чувствую. Но вообще мой педагог по искусствоведению всегда говорила: художников много, талантливых – мало. Не может каждый пятый себя так называть. Я тоже не всегда могу о себе сказать, что я художник. Так что я за классическую русскую школу рисунка и живописи.

– Но я бы не сказала, что у вас в картинах академизм…

– Иногда можно отойти от правил, если это придаст работе некий шарм, поможет выразить идею.

– Есть что-то, что бы вы хотели написать, но ещё не успели?

– Есть, и очень много. В голове целая записная книжка. Многое не успеваю, потому что семья, работа. Есть планы, в голове – эскизы. Считаю, что для каждой работы своё время. Чувствую, могу сегодня её сделать или нет. Просто по ощущениям. Нужен определённый настрой. Но иногда бывает и спонтанно. Как говорил Айвазовский, для творческого человека не нужно много времени, чтобы сделать работу. А бывает так, что не могу начать: долго хожу, думаю, вынашиваю…

– Что главное в вашей живописи?

– Любыми своими работами хочу нести красоту и доброту. Агрессивность не люблю ни в живописи, ни в рисунке. Со временем стала задумываться: повесила ли бы эту работу у себя дома?

– То есть это ваш критерий?

– Да, сможет ли эта работа ужиться в моём интерьере, со мной. Вообще в каждой работе – часть меня, часть моей души. И я хочу, чтобы эта часть была доброй, несла свет, радость, воздух, счастье, позитив. Если это есть, то хорошо…

*   *   *

Вот такая у нас в городе «выросла» самобытная художница – со своей уникальностью, особым видением мира, тонким пониманием творчества. И совершенно точно на открытии её персональной выставки отметила И.А. Шваб: Марина сделала свой личный подарок городу.

Фото: Марина Лабазина.