Болеющие душой за облик города

Возвращаясь к напечатанному

Елена ДУБЫНИНА

Недавно мы рассказывали о том, что Камышлов может потерять одно из самых старинных и красивых зданий по улице Энгельса – дом с лепниной, напротив молокозавода, где в годы гражданской войны находился арестный дом (статья «Бледнеет лицо Камышлова», газета от 3 февраля 2022 г.).

Построили его наши предки 164 года назад, на совесть, на века. Сносить здание жаль, и не только нам. В редакцию поступили как письма, так и звонки от местных жителей, тех, кто когда-то жил на Энгельса, 175 или просто болеет душой за облик города, не желая терять исторически ценные, значимые, с точки зрения архитектуры, здания.

Одним из первых пришло письмо от Валентины Самковой. Вот что она пишет: «Я часто прохожу по ул. Энгельса и любуюсь этим зданием. У меня душа болит, что кто-то вот так решил судьбу этого дома. Вместо того чтобы членам комиссии принять решение о реконструкции, они безжалостно написали: снести! Уничтожают дома, как в 1917-1937 годы.

Мы, жители, ничего не ценим. Как здание расселят, начинаем его ломать и приводим в негодное состояние. Потом на этом месте растёт бурьян… Так получилось с домом братьев-фотографов Козловых по Розы Люксембург. Можно было бы подвести в дом газ (он идёт рядом), и люди продолжили бы в нём жить.

Я очень хочу, чтобы здание по Энгельса, 175 сохранилось. Неужели нельзя изменить решение? Если здание отремонтировать, оно ещё лет 300 простоит, нас всех переживёт.

Уважаемая администрация, пересмотрите судьбу этого дома. Покровский собор тоже хотели взорвать, но нашлись умные люди и отстояли его. Теперь он является гордостью Камышлова. И этот дом с лепниной пока не разрушен, его нужно сохранить во что бы то ни стало!»

– Мы здесь жили в конце 50-х – начале 60-х годов, – рассказывает о жизни в доме по Энгельса, 175 Лариса Золотавина. – Наша квартира находилась на втором этаже, где проживало шесть семей. В нашей – трое детей, у соседей Солодовых – трое, у Паршуковых – двое, Вахрушевых – один, у Татарниковых – двое, у Вольберг дочери уже вышли замуж, Александра Александровна жила одна, работала в клубе железнодорожников. Помню, на нашем этаже был очень тёмный, тесный коридор, стояли лари, в них держали комбикорма, в кладовках – всякую всячину. Воду носили на коромыслах. Квартира была очень светлая, окна большие, на потолке красивая лепнина.

– На первом этаже, как наступала весна, становилось очень сыро, – продолжает рассказ бывшая жительница дома. – Помню, шла в гости к Люсе Есипенко – и под полом хлюпала вода! Рядом с ними жила многодетная семья Корьякиных с пятью детьми.

Двор был большой, дружный. Рядом располагалось общежитие школы механизации, затем его перестроили и заселили четыре семьи с детьми. Там поселилась моя одноклассница Люда Зырянова, в соседях – Тамара Сушинских с сестрой, Марина и Миша Гертнер. Я называю детей, которых помню, потому что мы дружили, общались. Зимой во дворе играли в сугробах. Внизу проживал мужчина, который ездил на лошади. Когда он заезжал во двор, мы все дружно падали в сани и успевали прокатиться метров пять, пока он не выедет за ворота.

После переезда я иногда заходила во двор, вспоминала детство. Очень жаль, если этот дом попадёт под снос.

Сколько комментариев оставили в соцсетях камышловцы, сколько звонков раздалось в редакции! И все желают видеть дом с лепниной сегодня, завтра, всегда. Одни предлагают обустроить в нём выставочный зал, другие – открыть музей или иной объект культуры. Всё это говорит об одном – многим горожанам небезразлична судьба дома, и они призывают найти выход, не стирать здание с лица камышловской земли.

Фото Андрея Зайкова.
На фото. «Я часто прохожу по улице Энгельса и любуюсь этим зданием», – пишет наша читательница.