По трём морям

День Военно-Морского флота

«…В открытом море корабли набирают ход. Вдали в туманной дымке проплывает легендарный полуостров Рыбачий. Слева открываются берега Норвегии, вдоль которых нам предстоит идти несколько дней…» – так заканчивается одна из заметок в газете «Известия» 1954 года. Их целый альбом – газетных вырезок и фотографий. Все посвящены одному событию – дружественному визиту советских кораблей в Скандинавские страны, о котором писали тогда все советские и зарубежные газеты. Память о нём уже более полувека бережно хранят жители Захаровки – участник похода Алексей Дмитриевич Протасов и, конечно, его верная жена, подруга моряка Нина Фёдоровна.

Начал он издалека, тем более рассказу предшествовал наш разговор о пустеющей родной Захаровке, об отце, построившем красивый, добротный каменный дом, о потомственной профессии столяра-строителя, которым всю жизнь проработал. А потом и о море…
На флот призвали в 1952-м, отправили в Ленинград. Какое-то время служил на Балтике, а потом перевели в Североморск, и служба пошла уже на Северном флоте. В его рассказе всё: качки и шторма, солёный холод Баренцева моря и полярные ночи, долгие походы и ночные тревоги. Алексей Дмитриевич был участником важных исторических событий. О них он и вспоминает:
– …Сначала на берегу стояли. Наш корабль – крейсер «Молотовск» – тогда ещё только строился, потом проходил заводские испытания. По весне сформировали полную команду, присвоили флаг, и крейсер вошёл в число боевых советских кораблей Северного флота. И служба началась. К морю привыкали поначалу трудно. Когда первый раз в качку попал, очень было тяжело. Лягу на палубу, лежу. Был такой порядок: когда сильно качало, везде выставляли бочки с селёдкой. Это чтобы кому плохо, мог съесть кусочек, и немножко полегче тогда делалось. А качало часто. Иногда даже учения отменяли из-за этого. Но если стоишь на вахте, то каждые два часа обязан проходить по всем помещениям, где орудия хранятся, и проверять температуру и влажность, а потом в вахтенный журнал записывать. В любое время – хоть в штиль, хоть в шторм.

Первый взрыв

21 сентября 1955-го был подрыв ядерной торпеды на полигоне на Новой Земле. Мощность ядерного взрыва – около 10 килотонн. Это был первый в СССР подводный взрыв. Вот как вспоминает его Алексей Дмитриевич:
– Однажды дали команду: подготовить корабль к боевому походу. «Снялись с бочки» (подняли якорь), немного отошли – объявляют: форма одежды № 5. Это шинель и шапка. А было уже тепло. Значит, отправляемся на Новую Землю. Политработники пошли по кубрикам: мы должны были подписать бумагу о неразглашении сведений. Но уже 57 лет прошло с тех пор, можно и рассказать. Мы оказались на испытаниях атомной бомбы. На Новой Земле переночевали, а утром – полный вперёд!
Целый день шли полным ходом, аж переборки дрожали. Видимо, надо было уходить от того места побыстрей. Потом всем велели сидеть внизу, на палубе не показываться. А когда разрешили выйти, я увидел вдалеке огромное облако в виде гриба и столб воды, как на картинках рисуют. Там потом гидроакустики работали – изучали, как распространяются волны от взрыва, на что влияют. Обратно нас отпустили только через сутки.

В Скандинавию!

«Флаг перенести, гюйс спустить!». По этой команде 30 июля в 9.00 взвился на гафеле крейсера «Молотовск» военно-морской флаг. Малым ходом эсминцы, а затем и крейсер покидают родную базу и выходят в Баренцево море…» – это снова «Известия». В начале августа 1956-го крейсер «Молотовск» и два эскадренных миноносца «Ответственный» и «Ожесточённый» под флагом командующего Северным флотом А.Т. Чабаненко нанесли визит в города Гётеборг (Швеция) и Осло (Норвегия). Путь пролегал через три моря – Баренцево, Норвежское и Северное, это около полутора тысяч миль морского пути.
– Нашему кораблю выпала большая честь – идти в заграничный поход, – продолжает Алексей Дмитриевич. – Снова стали готовиться. Ряды «чистили». Могли одних моряков убрать, заменить другими, более, как казалось командованию, подходящими.
К 29 июля всё было подготовлено, и мы пошли курсом на Скандинавию. Шли несколько дней, море было спокойное, погода хорошая. Недалеко от Гётеборга к нам причалил катер. Прибыло много военных офицеров, переводчики и лоцман, который должен был провести корабли к берегу. Но что-то у него не заладилось, никак он не мог выбрать, где поставить корабль на якорь. Тогда капитан первого ранга И.И. Ратанов сам поставил его на бочки.
Нам всем выдали разговорники, мы же не знали шведского языка, а должны были принимать гостей, местных жителей. Вот видим, идут к нам по трапу – обычные простые люди, молодые и пожилые пары, некоторые с детьми. Негр один был: рубашка белая-белая, а сам чёрный. Ко мне подошла молодая семья с малышом, я с ними по кораблю ходил, показывал. Они тоже не знали русского языка, но как-то мы умудрялись понимать друг друга. Несколько тысяч человек за эти дни перебывало у нас.
И каждому дали возможность дважды побывать на берегу. Но чтобы группами не меньше трёх-пяти человек. Мы по городу ходили, смотрели. Красиво. Так три дня провели в Гётеборге, потом снялись с бочек и взяли курс на Норвегию. А там всё по такому же принципу, как в Швеции: они к нам в гости, мы – к ним. Осло – красивый город, много памятников, музеев. Пять дней там пробыли.
А потом надо было возвращаться домой. Перед отходом такой случай произошёл: кто-то из норвежцев закричал нам с берега, чтобы мы, значит, переходили к ним, оставались насовсем. Помощник капитана скомандовал корабль развернуть и поднять якорь.
На обратном пути погода испортилась: стало холодно, Северное море встретило сильным штормом. Но всё завершилось благополучно, и «19 августа (читаю в заметке) крейсер и эскадренные миноносцы подошли к родным берегам. Первый заграничный поход боевых кораблей Северного флота был закончен».
– Потом я демобилизовался, вернулся домой, меня подруга ждала. Осенью пришёл, а зимой свадьбу сыграли. Через некоторое время получил повестку: явиться в военкомат. Там знак вручили – как участнику похода. Да я его и не нашивал.
Так завершил свой рассказ старый моряк. Он надевает тельняшку, бескозырку, прошедшую вместе с ним через все бури и шторма, обнимает жену, для которой «морская» жизнь мужа – часть собственной. И оказывается, что за 57 прошедших лет он совсем не изменился, это всё тот же молодой матрос с «Молотовска», ведь моряк всегда остаётся моряком!

Галина ШИПИЦЫНА.
Фото Андрея Зайкова.