Рыбное место и царство лилий

Делу – время, потехе – час
Все преходяще. Когда-то численность работающих на заводе «Урализолятор» вместе с непроизводственными подразделениями составляла более тысячи человек. Несмотря на присущее всем чувство товарищества, коллективизма и трудолюбия, все-таки это были разные люди.

В свободное от работы время кто-то занимался чисто домашними делами, кто-то увлекался огородничеством и садоводством, кто-то посвящал свой досуг художественной самодеятельности, занятиям спортом, чтению художественной литературы и т.д. Но общей для всех, разве только за малым исключением, была тяга к общению с природой. Это и отдых на Пышме, Калиновке или в Бобылевском саду, и походы за ягодами и грибами в лес, и рыбалка, и спортивная охота. А посещение детей в пионерском лагере или на детской даче тоже каждый раз превращалось в замечательное общение с природой, да и садоводам и огородникам в общении с природой никак не откажешь.
Сама камышловская природа этому способствовала, ведь наш город окружен лесами, полями и водоемами. Летом начиналась непрерывная череда тихих охот. Сезон одних даров природы сменялся другими. Простоев у любителей грибов и ягод не было. Богата дарами природы камышловская земля. У каждой семьи или дружной компании ягодников-грибников свои заветные излюбленные места. А выезд на такое мероприятие всей семьей с детьми! Как это благотворно влияло на климат семьи, на детей. Здесь маленький человек самоутверждался, проявлял самостоятельность, сам находил предмет труда, сам проявлял заботу об общих интересах семьи и т.д.
Думаю, что за последние годы мы многое утратили. А раньше? За полторы сотни километров, из Свердловска, приезжали к нам гости, чтобы набрать на наших лесных полянах ведро-полтора ароматной клубники. Тут уж бросай все свои дела, на заветное место гостей вези. А тихая охота? Даже человек, не плененный ранее этим занятием, однажды оказавшись в компании грибников, сам быстро увлекается их поиском.
Помню, как-то на исходе лета приехала к нам на завод из Москвы группа работников отраслевого института ВНИИЭК. Захватили они своей командировкой и выходной день. Пригласил я их поехать в лес. Как раз пошли опята. В лесу я вручил гостям по большой корзинке. Разошлись. Вскоре мои друзья подошли к машине и с победным видом поставили около нее по полной корзине грибов. Но каково же было их удивление и изумление, когда добрую половину принесенных ими даров я безжалостно начал выбрасывать в сторону. И каждый гриб, летящий в сторону, они провожали печальным взглядом. Но я был неумолим. Такие переросшие грибы, чуть ли не с полуметровыми шляпами ни на что не годятся.
Пришлось с учеными мужами проводить «ликбез и техминимум». В лесу грибов было много. И вскоре, к своему удовольствию, они снова набрали по полной корзине, но уже добрых, еще с не развернувшимися шляпками, опят. А потом? Потом мы с женой не спали всю ночь. Занимались маринованием. Зато наши гости, коллеги по многолетней совместной работе, увезли в Москву каждый по трехлитровой банке отличных маринованных камышловских опят.
Так и было. А ведь у каждого грибника-ягодника свои приятные воспоминания, впечатления, свои забавные случаи. К осени у всех любителей природы в кладовочках, в холодильниках, в погребных ямах обычно скапливалось несколько десятков литров варений, солений и маринадов.

Рябчики да линьки – потеряй деньки
У мужской части работающих на заводе так же, как и во всем городе, самым большим увлечением в нерабочее время была рыбалка. В словах, вынесенных в подзаголовок, кроме выражения кажущейся беззаботности, просматривается смысл тончайшей связи современного человека с его предками, которые на заре человечества обеспечивали свое существование собирательством, ловлей рыбы и охотой. Сбор даров природы, рыбалка, охота – это, скорее, зов предков и еще не совсем утраченное единение человека с природой, это сохранившаяся тончайшая связь времен.
Ради рыбалки далеко ехать не надо было. Река Пышма рядом. До полукилометра, а то и более были разливы водоема в районе зоны отдыха, Реутинки и Баранниковой. Тут и заливы, и рукава, и глубокие омуты, и отмели, и острова. Какой только рыбы здесь не водилось! И окунь, и плотва, и линь, и щука, и лещ, и язь, и налим – ловить не переловить.
На импровизированных причалах и приколах по берегам водоема в черте города, в Баранниковой, в Реутинке, за зоной отдыха стояли сотни рыбацких и прогулочных лодок. Рыбаки-любители делились по категориям. Были замечательные мастера ловли рыбы на блесну с помощью спиннинга. Об одном таком мастере-спиннингисте по фамилии Ветвицкий в городе рассказывали целые легенды. Основная добыча спиннингистов – щука и крупный окунь. Было много любителей половить рыбу сетями. Но этот способ считался браконьерским. Поэтому сетевики больше работали по ночам. Рыбалка сетевиков была наиболее удачной. Теплые летние ночи, приволье на водоеме, хорошие уловы – что еще надо?
Хотя и «гоняли» так называемых браконьеров официальные, а больше самозваные представители Рыбнадзора, но ни рыбаков с сетями, ни рыбы в водоеме не уменьшалось. У нас на заводе любителей побаловаться рыбалкой сетями тоже было достаточно. И никто их на бытовом уровне за это не осуждал, все относились к ним благосклонно. Но самым массовым рыбаком и на УИЗе, и в городе был, конечно, человек с удочкой. Все этим были увлечены. Я, например, стал заядлым рыбаком за одно утро, после удачной рыбалки на Чупинском. Интересно, что все рыбацкие места носили свои названия. Например, у Белого яра, у Бобылевского, на Чупинском (рукава и разливы, прилегающие к ленточному бору, напротив бойни), на Подмоговской (в районе бывшей мельницы), у лесника, на ольховнике (на месте затопленного ольховника, чуть выше Реутинки), у борка (около мыса, заросшего сосняком), у торфяной канавы (заливы в районе глубокого канала, отводящего когда-то воду от торфяника). Эти места я осваивал не враз и не в один год. Хорошо клевал окунь на Чупинском, Ольховнике, у борка, на озере.
А заливы у торфяной канавы были излюбленным местом многих урализоляторских рыбаков. Замечательной красоты было это место. Перед входом в залив со стороны русла было два острова – Березовый и Песчаный. В дни отдыха мы были на них как Робинзоны. К берегу залива вплотную подступает сосновый бор. Дороги к берегу со стороны бора нет. Можно подъехать только на велосипеде или на мотоцикле, и то выбирая проезд между деревьями. Это уж потом мы наловчились, нашли незаметные проезды на машине к самому берегу. А вначале этого было и не нужно. Приезжали на велосипедах. У берега в заливе две-три лодки. Прикол надежный – оголенные корни большого полузатопленного пня. Первое время я пользовался лодкой товарища, а позднее обзавелся своей. И она тоже прописалась в заливе.

Сказочное великолепие
Помню одну из первых рыбалок в этом замечательном месте. Приехали на велосипедах чуть свет, выехали на лодке на воду. В заливе на воде чуть видны колонии водяных лилий. Ночью лилии «спят», собрав свои белоснежные лепесточки в плотный бутончик, закрытый снаружи плотными зелеными лепестками-коробочками. Видны лишь распластанные на воде их круглые лопушки-листья. И то польза. Перевернешь лопушок, а там на обратной стороне одна-две пиявки. И насадку искать не надо, лучшей наживки, чем пиявка, для окуня и не найдешь.
Приковался около колонии водяных лилий. В лодке рядом со мной мой младший сын – первоклассник Вова. В руках у меня две удочки, у сына – одна. Начались поклевки. Вскоре свою вторую удочку пришлось оставить. С тремя удочками в одной лодке одна морока. Клев был хороший. Вот поклевка, подсечка – и легкая бамбуковая удочка в руках моего сына начинает изгибаться в дугу. Окунь повел леску под лодку. Пришлось помогать. Выручила от обрыва только высокопрочная японская леска. И вот почти полукилограммовый окунь уже в лодке. От сгиба руки в локте до кончиков пальцев его размер. Детскому восторгу нет предела. Потом еще долгое время в рассказах о счастливой рыбалке вместе с ростом юного рыбака окунь увеличивался в размерах, но всегда он был от сгиба руки до кончиков пальцев.
В азарте рыбалки, кроме поплавков, баночки с наживкой, садочка для рыбы, ничего не видишь. Уже рассветало. И солнце поднималось все выше и выше. Видимо, насытившись «подножным» кормом, окунь стал менее активным. А потом наши поплавки вовсе замерли в одном положении. И я оторвал от них свой взор, поднял голову и… замер от изумления. Мы сидели в царстве цветов. Залив расцвел. Под лучами восходящего солнца водяные лилии расправили свои белоснежные лепесточки, открыв их навстречу солнцу. Гладь чистой воды чередовалась с островками белоснежных лилий. И ни ветерка, ни шороха, как будто природа сама боялась спугнуть это сказочное великолепие, эту сказочную красоту. Мы были как в сказке. Нет, словами это не передать. Это надо видеть и чувствовать…
К реалиям жизни меня тогда вернул голос из динамика, раздавшийся со стороны Баранниковой и рассказывающий о достижениях советской экономики. На душе было светло и радостно, сами собой приходили слова В.В. Маяковского: «И жизнь хороша! И жить хорошо!». А сколько камышловских рыбаков встречали утренние рассветы в этом заливе! И сколько радостных мгновений и положительных эмоций он им подарил! Чем их измерить? И как оценить?
Но не только на Камышловском водоеме рыбачили наши рыбаки. Многие ездили половить карасика на скатинские озера или под Пульникову. Некоторые – в Новосельское, на Таушкан или на Катай-болото. Когда не стало нормальной рыбалки в Камышлове, многие перебрались на вновь созданные водоемы в Квашнино и в Галкино. И здесь была хорошая и увлекательная рыбалка. Но не стало в городе «массового рыбака». Ушел он вместе с большой водой водохранилища.

А скольких камышловцев этот водоем и рыбалка на нем уводили от бесцельного времяпровождения, оберегая от пьянства и других дурных дел? И никакие другие искусственные сооружения, создаваемые сейчас для наживы и ублажения избранных не заменят привольного пригородного Погорельского водоема.

Анатолий ВЯТКИН, ветеран труда.
Фото Владимира СЫСЮКА.