С надеждой на возвращение

Из горячей точки

Красивый курортный город Славянск в Донецкой области Украины разрушен практически до основания. Погибло много детей, взрослых. Всё больше людей бегут в Россию с юго-востока Украины, спасаясь от шальных пуль, снарядов и мин.

Первые украинские беженцы появились и в нашем городе. В конце мая молодые жители Славянска Артём Ковалевский и Вероника Фирсова приехали на Урал, больше месяца они пытаются адаптироваться, хоть немного восстановить душевное равновесие и привыкнуть к новой жизни. Как и все остальные, уезжали в спешке, почти без вещей, а Урал встретил неласково – дождями и ветрами. Несколько раз мы откладывали встречу – «до хорошей погоды», потому что из тёплых вещей с собой только футболка и джинсы…

Так получилось, что ехали не в неизвестность. В Скате живёт отец Артёма, переехавший туда много лет назад из Украины. К нему и добирались. Он встретил, помог, некоторое время жили у него. Потом нашли в городе жильё, перебрались и стали устраиваться самостоятельно.

В Славянске, где остались родные, не пожелавшие покинуть дом и родной кусок земли, был налаженный быт, приличная работа. Приехав к нам, ребята, не желая быть обузой, сразу стали искать работу. Веронике повезло больше: она устроилась по профессии (её специальность – мастер по маникюру). Артём – железнодорожник. На родине был техником-конструктором в управлении капитального строительства. Попытался устроиться на железную дорогу. А там посоветовали освоить новую специальность – так он оказался на курсах помощников машинистов в техникуме промышленности и транспорта. Надеется, что осенью, получив профессию, сможет начать работать.

Вот в нескольких предложениях история совсем молодых, но нерастерявшихся и вполне самодостаточных людей. Спросим их, как же было там, на войне?

– Совсем стало плохо, раз решили уехать?

Вероника: Стрелять начали по мирным жителям, бомбить – ночью, днём.

Артём: Сказали: ещё два дня – и перекроют границы города. Мы это восприняли всерьёз, собрали вещи и уехали на автобусе в Харьков. Железная дорога в Донецкой области уже не работала. Вывозили нас не по трассе, а частным автобусом – через кусты, по лесам.

Вероника: После того как выехали, дня через три особенно сильно бомбить начали…

Артём: Когда выезжали, на границе Славянска стояли блок-посты ополчения. Человек в форме зашёл, проверил у всех прописку. Потом километра через два – украинский блок-пост. Заставили выйти, встать в шеренгу. Проверяли сумки, паспорта, прописку, вещи. Все с автоматами. Страшно.

– Родные почему остались, не поехали?

Артём: Мама без бабушки не едет, а та не хочет уезжать.

Вероника: Говорят: здесь дом, работа. Хотя от Славянска почти ничего уже не осталось, одни руины. Все предприятия остановились.

Вероника: Дедушка в Славянске остался. Говорит, мы старые люди: куда нам деваться. У него там дом, участок, огород. Днём и ночью сидит в погребе, когда бомбят.

– С родными сейчас как-то общаетесь?

Артём: Последние дни – нет. Родители Вероники сейчас в Харьков уехали.

– С собой много вещей взяли?

Вероника: Самое необходимое, в основном, летние вещи. Была надежда, что осенью вернёмся за тёплой одеждой.

Артём: Мы переживали, чтобы нас из поезда не высадили. Говорили, что такое бывало. Обычно на границе украинская и русская таможни. А в этот раз была украинская, русская и «правый сектор». Они начали паспорта проверять, сфотографировали, занесли что-то в свой телефон.

– Как вас здесь встретили?

Артём: Можно сказать, никак.

Вероника: В миграционной службе сказали, что помочь не могут, так как статуса беженцев у нас нет. В Екатеринбурге – то же самое.

– На какие средства живёте?

Вероника: Работаем.

– Что говорят в Славянске люди?

Вероника: Вначале обещали: потерпите месяц, проведём референдум, и всё будет замечательно, как в Крыму. Будете жить нормально, зарплата хорошая, работа. На референдуме все за Россию проголосовали.

Артём: Вообще изначально люди надеялись, что Россия зайдёт и обеспечит безопасность жителей.

Вероника: Россия не зашла. Люди в панике.

– Как молодёжь относится к тому, что происходит в Славянске?

Артём: Изначально было положительное отношение к ополчению, естественно.

Вероника: Девчонки бесплатно обеды на кухнях варили. Моя мама носила ополченцам продукты, воду. Изменилось после референдума: всё пошло наоборот. Начали каждый день бомбить, никто никого не защищал. Стали стрелять по мирным жителям. Хотя по телевизору нам говорили, что они не стреляют. Наше украинское телевидение нас обманывало. Правду знают только те, кто находился в Славянске.

Артём: Телевидение настраивает против ополчения. Даже моя бабушка верила, будто ополчение – это террористы, они всё взрывают. А украинская армия всех защищает. Это молодёжь имеет возможность посмотреть и почитать в Интернете. Сравнить русскую подачу информации и украинскую. А старые люди – нет.

– Страшно было?

Вероника: В последние дни лично мне страшно, потому что я живу в центре города. Ложишься спать в 9-10 часов, и начинают летать между домов снаряды. Лежишь и думаешь: попадёт или не попадёт.

Артём: Потом стали пускать без зарядов, холостые. Если такая болванка в окно залетит, разорвёт, покалечить может, убить.

Вероника: Утром как-то просыпаюсь, надо на работу собираться, окно открываю, а там ополченцы наши бегают с автоматами, танки в кустах стоят. Открываю окно – они кричат: «Закрой! Не выходи из квартиры!». Они против украинской армии строили баррикады. Деревья валили, бетонные плиты тащили. Везде всё перекрывали. Под окнами стреляли. Утром выходишь – вокруг патроны лежат. Там дерево разбито, там, там… Потом эти «пустышки» везде стали валяться.

Артём: Конечно, ополчение на стороне народа, это однозначно. Но после референдума и отказа России в поддержке оно боролось недолго.

– А отношение к новому президенту какое?

Артём: Мы вообще за него не голосовали. У нас в Донецкой области выборов не было.

Вероника: Мы же хотели быть народной республикой.

Артём: Да если бы даже и были выборы, никто б не пошёл. Люди отрицательно настроены против украинской власти.

– Почему, по-вашему, это случилось именно в вашей области?

Вероника: Наверное, в Славянске больше всего людей поднялось против. Очень трудно было жить.

Артём: У нас люди больше всего устали, недовольны были порядками, властью. Если раньше были бедные, средние и богатые по достатку, то сейчас только бедные и богатые. Причём в основном все бедные. И олигархи. Как бы ты ни старался, работал, даже если ты каким-то чудом откроешь своё дело, всё равно останешься в классе бедных…

Сейчас для этих молодых людей главное – закрепиться, пережить трудный период. Но в их глазах нет безнадёжности и безысходности. Как и другие беженцы, Артём и Вероника верят, что война прекратится и они смогут вернуться на родину.

Галина ШИПИЦЫНА
Фото Андрея Зайкова.