Служили мы на Сахалине

Галина ШИПИЦЫНА.  

Разные бывают в редакции встречи, а вот встречи однополчан – большая редкость. Поэтому сразу хочу поблагодарить инициатора нашего мероприятия Б.Н. Ожиганова, без которого не услышали бы мы и не прочитали этот рассказ – о том, как в один прекрасный майский день 1968 года 67 камышловских парней, попрощавшись с родными, друзьями и подругами у клуба им. Свердлова (ныне – ДЮСШ), где был сборный пункт призывников, отправились выполнять гражданский долг. И все оказались за 10000 километров от дома, на самом большом острове Советского Союза – Сахалине.

Наши гости

К сожалению, прийти на встречу смогли лишь трое: возраст, здоровье, дела не позволили повидаться с друзьями юности. Наши гости – Борис Николаевич Ожиганов, все хорошо знают его как начальника пионерлагеря «Уральские зори», до этого он был преподавателем в СПТУ-106, а ещё раньше, в юности, рабочим на заводе «Урализолятор».

Сергей Михайлович Устьянцев – рабочий, мастер на все руки, по его признанию, «42 года дышал газом на УИЗе», где освоил почти все специальности. Он человек творческий – автор рассказов (их печатали в «Литературном четверге»), и в этот раз принёс написанные тепло, с любовью армейские воспоминания, фрагменты которых вы прочитаете ниже. А ещё – художник. Как только мы открыли дембельский альбом Бориса Николаевича, на первой же странице он узнал на фотографии дембельский календарь, нарисованный им тогда, 50 лет назад, когда на службе его поставили художником-оформителем.

Михаил Михайлович Митяков много лет трудился на ЭТЗ, начинал сварщиком, потом был старшим мастером, а затем перешёл в ЭЧ-4 Тюменского участка электроснабжения на железной дороге. Техник-электрик по специальности, когда работал в управляющей компании, отвечал за освещение во всём городе.

Они и ещё шесть десятков парней из Камышлова и Камышловского района в мае 1968-го прибыли на распределительный пункт в Егоршино. Три дня ждали «покупателей» – так принято там называть офицеров, приезжающих со всей страны за новобранцами. Вот ожидание закончилось, и большой эшелон отправился с Урала на Дальний Восток.

Из воспоминаний С.М. Устьянцева: «…Поезд, равномерно стуча колёсами, мчал нас Южно-Уральской веткой через Челябинск вперёд, а куда… нам было всё равно. Мы были молоды, слишком самоуверенны и нисколько не боялись предстоящих трудностей…»

До присяги

Десять суток в пути, и вот, наконец, Владивосток, палаточный пересыльный лагерь «Вторая речка». Здесь будущих солдат отмыли и выдали форму. И опять ожидание – куда дальше? Через пару дней узнали: на Сахалин. Погрузились на четырёхпалубный корабль «Якутия», на котором двое суток добирались до острова. А там – кого куда. Борис Николаевич и Михаил Михайлович попали в мотострелковый полк, а Сергей Михайлович – в артиллерийский дивизион.

– И мы попали на такую «кухню», – говорит Б.Н. Ожиганов. – Наш призыв был первым, кто служил два года, до этого все были трёхлетками. Так что старички встретили нас словами: «Салаги отдыхать приехали».

– Нас, камышловцев, собрали в одном месте, и все знали наш город, – рассказывает С.М. Устьянцев. – Даже на зубных щётках было написано «Камышлов», кто знает, каким образом их завезли с нашего горпромкомбината на Сахалин? Из отпуска возвращались, говорили: видели ваш Камышлов, 1956 километр.

Борис Николаевич получил специальность радиотелеграфиста, Михаил Михайлович – стрелок, Сергей Михайлович – механик-водитель и пушкарь.

Из воспоминаний С.М. Устьянцева: «23 июня принимали воинскую присягу. Стояли всем карантином с автоматами на плацу и по алфавитному списку присягали служить на верность Родине. Всего в списке числилось 60 человек, я по алфавиту был в самом конце. Церемония проходила торжественно и длилась полдня. Закончилось всё шествием под духовой оркестр вдоль выстроенного по этому поводу личного состава дивизиона».

В боевой готовности

Началась служба: строевая пдготовка, занятия спортом, матчасть по устройству и эксплуатации автомата Калашникова, политзанятия, освоение устава.

– Нам говорили, – вспоминает Борис Николаевич, – что наша задача – в случае боевых действий продержаться сутки. А потом придёт помощь. Мы служили в то время, когда произошли события в Чехословакии и на острове Даманском. Наш полк был в постоянной боевой готовности, в любой момент по приказу мог десантироваться.

Михаил Михайлович добавляет:

– И все до единого записались добровольцами. Молодые были, не было ещё чувства страха, опасности.

– А мы как раз стояли на зенитной огневой точке, когда начался мятеж в Чехословакии, – вспоминает Сергей Михайлович. – Были постоянно при орудиях. Все ждали: вдруг произойдёт мировой конфликт. На точке было шесть орудий, соединённых кабелем с автоматической станцией орудийной наводки (СОН), прибором полуавтоматического управления орудиями. На стрельбы мы ездили постоянно – по морским целям, наземным и воздушным.

– Много всего было, – продолжает Михаил Михайлович, – помню случай, когда меня чуть танк не задавил. Шли боевые учения Дальневосточного военного округа. Нас, конечно, «обкатывали»: учили подныривать под танк, маневрировать на местности. Вот дали команду «Огонь!» – и мы побежали цепью, стреляя по мишеням. Потом залегли. А сзади пошли танки, штук пятнадцать Т-34. Представьте себе, какой стоял грохот! А мы лежим в зарослях тальника. Я только раз успел оглянуться, а он метрах в полутора от меня! Если бы я в это время побежал, не увернулся бы, потому что у водителя обзор не позволяет видеть такие близкие помехи. Но всё обошлось.

– Нам повезло, – говорит Борис Николаевич, – мы в боевых действиях не участвовали, но почти к ним прикоснулись.

Из воспоминаний С.М. Устьянцева: «Ездили на боевое дежурство в Сокол, где летом была ужасная жара, а зимой, чтобы не замёрзнуть, приходилось шевелиться и регулярно чистить огневую точку и всю заметаемую пургой технику. Нелегко было бегать на огневую позицию во время воздушных тревог строем, по бездорожью, в полушубке и валенках, с «калашом» за спиной и постоянно болтающейся противогазной сумкой через плечо, со штык-ножом и грубым брезентовым подсумком с двумя магазинами на поясе…»

Красная икра, гигантские лопухи и воспитание молодых

Запоминается, рассказывают мои собеседники, в основном хорошее, а его было немало. Армейский быт вспоминают они только с шутками и добрыми улыбками. Как солили горбушу и ложками ели красную икру – крупную, как горох, и как она ночью засветилась фосфором в ведре, а старшина велел зав. складом Борису Ожиганову закопать её в овраге. Как солили капусту в гигантском чане размером с комнату, и солдаты в новых резиновых сапогах утрамбовывали её. Как ездили в подшефный совхоз на картошку и куузику (кормовая брюква) или собирали камни и складывали их в огромные кучи по краям поля. И как перед дембелем Борис Николаевич семь раз перешивал штаны от парадки…

На всю жизнь запомнилась великолепная природа Сахалина, где растут голубика, гигантские лопухи и карликовый бамбук, дуют сильнейшие ветры, а зимой наметает три-четыре метра снега, столько, что дома скрывает до конька крыши, и утренняя команда дневального: «Батарея, подъём, разобрать лопаты!» – обычное дело.

Из воспоминаний С.М. Устьянцева: «Весь июль стояла жара. Полежать бы в тенёчке где-нибудь под кустиком, но кругом только чистое поле да свистящий, дико пронизывающий насквозь вой «мигарей», незаметно вылетающих из скрытых и искусно замаскированных на месте ангаров. Однажды кому-то из «фазанов» пришла в голову мысль подкачать у зенитки колёса. Мой напарник, Витёк из Красноярска, спросил напрямую: «Говорите сразу, сколько качков?». – «Да пожалуй, по 200 хватит». А когда мы качнули по 300, я заикнулся было, что колёса у пушки не качаются, они должны быть сделаны из микропоры, на что наш сержант ответил: «Раньше надо было говорить, а за ваше молчание ещё по 300, для тренировки мышц». И добавил: «Так вот, салаги, запомните, что это приспособление, так похожее по виду на простой гидравлический насос, называется горный тормоз».

Два года пролетели

В запас увольнялись по-разному. Нужно было сначала обучить себе замену из молодых. И всё же наступил день приказа – и домой. Почти все вернулись уже в Камышлов и приступили к работе. Борис Ожиганов – на Урализоляторе, Михаил Митяков – на ЭТЗ, а Сергея Устьянцева и ещё нескольких водителей-механиков в запас не отпускали: не было замены.

– Шагали строем в караулку «через день на ремень», – рассказывает он. – Последние полгода, по особому приказу, я стоял на первом посту у знамени части – два часа по стойке смирно, не расслабишься.

Однако через два месяца сверхсрочной службы пришёл черед и Сергея возвращаться на родину. Прощай, Сахалин! Здравствуй, Урал! И вот что сказал в завершение разговора Борис Николаевич Ожиганов:

– Если бы не было у меня хорошей физической подготовки, не смог бы я в армии так легко выдерживать нагрузку. Потом, когда работал в училище, всегда «гонял» ребят, и многие из них приходили и благодарили: если бы вы не нагружали нас так, в армии трудно было бы; или: не вернулся бы я из Афгана…

С тех пор прошло 50 лет. За эти годы не раз собирались однополчане-сахалинцы на встречи. Надевали бережно хранящиеся пилотки и фуражки, рассматривали дембельские альбомы, пели армейские сахалинские песни. Давно уже нет той воинской части на острове, нет в живых и многих сослуживцев. Но те, кто остался, и сегодня, спустя уже почти 51 год, поддерживают друг с другом отношения, и такая армейская дружба сквозь годы сейчас уже большая редкость…

Из воспоминаний С.М. Устьянцева: «Жизнь раскидала нас всех в разные стороны. Нам же, оставшимся в живых, уже более 70 лет. А давно ли всё это, описанное мною, было… Давно ли все мы были так молоды… Как же всё-таки быстро летит время…» 

Фото Андрея Зайкова.
На фото. Сослуживцы с Сахалина: Борис Николаевич Ожиганов, Сергей Михайлович Устьянцев, Михаил Михайлович Митяков.