Альберт Макарян: «Надо думать о производстве больше, чем о себе лично»

Разговор с директором санатория «Обуховский» о кризисе, его причинах, о минеральной воде как источнике доходов и о многом другом.

С А.Н. Макаряном разговаривать всегда интересно. И полезно. Даже когда он не в духе (есть у него на столе такая табличка — «Шеф не в духе»). Но только заведешь речь о его любимом детище — санатории, сердитые нотки довольно быстро угасают, остаются уверенность в правоте своих убеждений, искренний интерес к предмету разговора, и ты лишний раз убеждаешься, что перед тобой сидит увлеченный и влюбленный человек. Он увлечен своим делом. И влюблен в него же.Но начался наш разговор с обсуждения темы, которая у всех сегодня на устах. Мы заговорили о кризисе.

— Альберт Николаевич, скажите, пожалуйста, то, что сейчас происходит с экономикой — и мировой, и нашей — явление закономерное? Неизбежное?
— Я отвечу словами Форда. Когда у них это случилось, он назвал происходящее надуманным явлением. Точно так же он говорил и о перепроизводстве. Если вы допустили подобное — снизьте цены и продайте товар.
— Ну да… Вдруг народ враз богатым станет.
— Народ у нас в России в данной ситуации никогда богатым не станет. Парадокс! Мы говорим о кризисе, о том, что доходы населения падают, и вместе с тем поднимаем цены на электроэнергию, газ, коммунальные услуги…
— Сказался ли кризис на санатории «Обуховский»?
— У нас кризиса нет! Почему? Да потому, что когда осенью доллар полез вверх, а цены на нефть вниз, я стал готовиться к бардаку. И мы сегодня во всеоружии: путевки реализованы даже на весь второй квартал, мои люди строго по графику, как положено, получают заработную плату. А те, кто заслужили, — еще и премию.
— Не станет у людей денег, перестанут покупать путевки, и у вас могут начаться проблемы…
— Да мы всегда найдем тех, у кого деньги есть! Это во-первых. А во-вторых, вы знаете, лечение — это как хлеб. Жизнь же все равно не остановится. А поскольку мы к отдыхающим относимся очень уважительно и не экономим на их лечении и оздоровлении, они всегда будут ездить к нам.
— Значит, для руководителей умных, умеющих вовремя принимать верные решения, кризис не страшен?
— Его просто нет!
— А у кого есть?
— Прежде всего у тех, кто не поступился своим карманом, но поступился судьбой рабочих, разогнав их…
Вы знаете, я удивляюсь некоторым действам государства. Дают помощь банкирам, когда надо заставить их продать свои яхты, самолеты, а эти деньги пустить в производство!
— Альберт Николаевич, к сожалению, крайними остаются не только рабочие и служащие, подпадающие под сокращение. Страдает малый и средний бизнес, который только-только начал вставать на ноги.
— Дело в том, что во всех негативных явлениях всегда ищут стрелочников. Вот эти ребята, открывшие свое дело, набравшие кредитов, начавшие что-то строить или производить, и станут этими самыми стрелочниками. Что уж говорить о тех, кто непосредственно стоит у станков…
Я вот что еще скажу: надо быть благодарными нашему губернатору, который до последнего дня «держал» монетизацию.
— Но сейчас считают, что монетизация — это правильный шаг.
— В данных условиях — да. Э. Россель не принадлежит к категории людей, которых вынуждают, но иногда ситуация складывается так, что человек все равно вынужден идти на меры, с которыми он даже не согласен.
Просто это нужно понимать. Поверьте мне, сюда ведь многие руководители приезжают. Мы о многом говорим, и я знаю ситуацию в других областях. И такого, я бы сказал, душевного отношения к населению, как у нас, нет нигде.
— Не кажется ли вам, что мы очень мало обращаем внимания на ответственность самого населения за то, что происходит вокруг?
— Видите ли, склад ума наших людей отличается, ну скажем, от европейского. Конечно, наши люди не дураки. Но они очень доверчивы к обещаниям, и потому их часто обманывают. А во-вторых, никто не хочет ничего делать сам. Ведь пальцем не пошевельнем, чтобы возле своего дома прибрать, будем ждать администрацию.
— И что же делать?
— По всей вероятности, ждать, пока не приедет какой-нибудь «иосиф гитлерович»… Это шутка, конечно, и, может, не совсем удачная. Однако история доказывает эффективность авторитарного руководства.
— Но история доказывает и страшные последствия подобного руководства. Когда говорят о России, обычно вспоминают политику «кнута и пряника», а политика одного кнута… К чему она приводила?
— А я уверен: политика кнута может изменить в лучшую сторону.
— Как ремень в детстве?
— Да! Представьте себе, именно так. Возьмите Чили. Пришел «кнут», навел порядок, ушел, нормально живет государство…
— Оно так далеко от нас, кто его знает…
— Хорошо, возьмем для примера то, что поближе. Вы думаете, как я санаторий поднял до такого уровня? Только спросом, только сильной рукой. И если бы я не проявил своего характера — сегодня этого чуда не было бы.
Но ни в коем случае не приписываю все заслуги себе. Я сочетал свое жесткое управление с жизнью людей. И когда я людям доказал, что их ровно настолько люблю, насколько люблю свое дело, — они меня поняли и ведут себя соответственно, и отдача от них тоже соответствующая…
— Трудно с вами не согласиться. Конечно, от руководителя отдельно взятого предприятия многое зависит, если не все. Но в городе, районе, области, стране в целом как изменить ситуацию?
— Знаете, что я вам скажу? Ситуацию при нынешних СМИ не изменить в лучшую сторону. Они уродливы.
— Они отражают нашу уродливую жизнь…
— Не совсем согласен. Они еще и формируют эту самую жизнь, не неся при этом никакой ответственности. Смотрите, мы уже сколько лет говорим о борьбе с преступностью, коррупцией, а вечером приходим домой, включаем ТВ и что видим? С какими героями встречаемся? «Братаны», «Воротилы», «Морские дьяволы». И даже если они, по задумке авторов, ведут борьбу за честь, добро и достоинство, так и хочется спросить: за какое и чье достоинство? У нас все как в кривом зеркале…
— Вероятно, пока не будет четкой государственной политики, здесь мало что изменится.
— Безусловно! Для чего же свободу дали? Чтобы мат с экрана слушать, чтобы сплошные ЧП показывать, трупы и безобразия всякие? Нет, пока «отцы нации» не разберутся, что есть зло, — оно будет. Вот и весь разговор.
— Если вернуться к теме кризиса, то следует сказать, что СМИ тоже переживают не самые лучшие времена. Может быть, кризис — это своего рода очищение, и все плохое, как шелуха, отвалится, а хорошее останется?
— Что за сказки вы рассказываете? Если бы все было так просто! Кризис — не кризис… Давайте вернемся к ответственности за дело, которым занимаешься. Я уже в начале говорил: санаторий работает нормально, и очень верю в то, что и будет дальше работать нормально. Потому что наши сотрудники очень в этом заинтересованы. Так вот, всегда надо думать о производстве больше, чем о себе лично — тогда будет порядок. Честно скажу: мне необходимо ехать на глубокое обследование, в больницу ложиться не хочу, и это не скрываю. Если я хотя бы на неделю потеряю нить управления санаторием — я могу потерять его вообще.
Предвижу ваши возражения. Нет-нет, я не считаю себя незаменимым, дело в другом. Ведь вместо меня придет кто-то и будет руководить, как он считает нужным. Я вернусь, и что-то будет не так сделано. Может, и не хуже, но не так! И я не буду знать, с чего продолжить… А некоторые позволяют себе по нескольку раз в год в отпусках бывать. Меня это удивляет…
— Такая самоотдача вызывает симпатию, но, согласитесь, себя иногда и поберечь нужно. Ради своего же дела, кстати. Да и что-то на доверии должно строиться. Говорят, у крепкого руководителя в его отсутствие все отлично движется…
— Это все досужие мнения! Как-то председатель правительства А. Воробьев спросил, готовлю ли я себе замену. Я говорю: нет. Как так? И я ответил: обычно человек готовит себе замену по своему подобию. Не хочу себя персонизировать, но таких больше нет!.. Каждый человек — индивидуален. Поэтому думающему руководителю очень трудно готовить себе замену. Я тогда должен найти человека с моими мозгами, моим характером, моей напористостью, знаниями и интеллектом.
— Альберт Николаевич, но не верится, что вас не волнует проблема преемственности…
— Знаете, пусть об этом больше голова болит у «папы с мамой». Не забывайте, санаторий «Обуховский» — очень лакомый кусочек, и как к этой проблеме отнесутся хозяева (правительство области) — так и будет.
— Раз уж мы заговорили о санатории, давайте поговорим и о минеральной воде. Рядом филиал завода «Тонус» открылся…
— Который вы в своей газете назвали «вторым чудом».
— А вы с этим категорически не согласны. Кстати, назвал его так председатель правительства В. Кокшаров…
— Конечно, не согласен. Потому что до чуда этому заводу еще очень далеко. Мы шли к своему чуду 25 лет, а тут раз-два — и готово. Так не бывает.
— Говорят, есть проблема лимитов на забор воды. Что вы можете сказать по этому поводу?
— Понимаете, допустимый забор обуховской минеральной воды — всего 314 кубометров в сутки. Это для того, чтобы месторождение не пострадало. А этот лимит весь роздан. Санаторий как приоритетное предприятие, занимающееся лечением, получило 85 «кубов», «Тонус» — 70, скважина № 11 — кубов 60 и т.д. Всего действует пять скважин. Насколько мне известно, когда завод строили, предполагали получать 700 «кубов». Но их нет!
— Но ведь делались расчеты, инвесторы не будут вкладывать серьезные деньги просто так, верно?
— Не знаю, может, они дополнительно сюда привлекать будут какую-то минеральную воду или пресную бутилировать.
— Но району завод выгоден, налоги в местный бюджет пойдут. По крайней мере, так на открытии утверждали высокие чиновники.
— Оставим эту тему в покое. Налоги — дело налоговой инспекции и главы администрации. Только если там 5-10 человек работают — какие налоги? Или я 750 тысяч рублей на днях перечислил в бюджет, или…
— Альберт Николаевич, а какова ваша точка зрения на качество бутилированной минералки?
— Мне лично вообще непонятна полезность этой воды.
— То есть?
— Разговоры об этом ведутся давно. Наверняка, многие потребители знают о вреде газированных напитков. Углекислый газ отрицательно действует на печень. Во-вторых, в Госдуме принято решение о запрете розлива воды в пластиковые бутылки, так как после 72-часового хранения она начинает отдавать фенол, а, в-третьих, обуховская вода настолько уникальна, что хранится всего два-три часа, после чего ее целебные свойства пропадают.
— И вывод: она хороша непосредственно из источника, и потреблять ее нужно только в санатории.
— Я понял ваш подтекст, однако говорю это не с целью привлечь желающих отдохнуть у нас. У меня проблем с этим, как вы уже поняли, нет. Просто не нужно обманывать потребителя.
— Что вы имеете в виду?
— Зачем называть воду лечебно-столовой, если ее лечебный эффект уже утерян? Я давно об этом говорю, но меня никто не слушает, к сожалению.
— Вероятно, потому что явного вреда от потребления вкусной обуховской воды из бутылки нет, она чиста экологически.
— Я свое мнение по данному поводу уже высказывал, а выводы пусть делают потребители.

Вот такой разговор. Здесь только основное. За рамками остались экскурсы в историю, интересные политические справки.
Альберт Николаевич не просто рассуждает, он обосновывает каждое свое суждение. Слушать его — одно удовольствие. Мы расстались, договорившись в следующий раз рассказать камышловцам о том новом, что произошло в санатории за последнее время. И я уверена, А.Н. Макаряну будет чем поделиться с читателями.

Беседовала Людмила ЧИРКОВА.
Фото Андрея ЗАЙКОВА.