Всемирный день распространения информации о проблеме аутизма
Илья ЗЫРЯНОВ
По данным Камышловской ЦРБ, на территории нашего города и района живут более ста детей-инвалидов, состоящих на учёте у психиатра и невролога с нарушениями в психологической сфере и отклонениями в умственном развитии. 22 из них – дети в возрасте от четырёх до 16 лет с диагнозом «аутизм».
Всемирная организация здравоохранения на современном этапе относит к аутизму целую группу различных состояний человека. Для них характерны трудности в социальном взаимодействии и общении, нетипичные действия и поведение, необычные реакции на ощущения.
Участковый педиатр Камышловской ЦРБ Юлия Евгеньевна Верёвкина.
Ещё одна причина отрицания и нежелания принимать медицинскую помощь – это негативное отношение в обществе. Ребёнок с особенностями развития, как и вся его семья, рискует получить клеймо на всю жизнь, стать объектом насмешек и дискриминации. Именно поэтому рассказ одной из жительниц Камышловского района, столкнувшейся с проблемой аутизма, мы публикуем анонимно.
В 2005 году у этой женщины родилась дочь. С раннего возраста девочка была очень тревожной, чрезвычайно чутко реагировала на погоду, плакала перед грозой. После семи месяцев симптомы стали более явными: девочка вела себя слишком активно, не могла усидеть в коляске, очень боялась находиться в незнакомой обстановке, отказывалась снимать одежду – выкручивалась при этом и плакала.
Первые слова ребёнок начал произносить в восемь месяцев, однако собственным словарным запасом почти не пользовался, предпочитая повторять услышанные фразы из песен и мультфильмов. Осмысленная речь появилась гораздо позже. Девочка была избирательна в пище и одежде, имела склонность к длительным, повторяющимся и однообразным действиям.
«Года в четыре нам посоветовали показать ребёнка психологу, а он направил в медицинский центр «Бонум», – пишет мама девочки. – Там поставили диагноз «аутизм», который вскоре подтвердили в Областной клинической больнице. После повторного обращения назначили лечение, мы целый год ставили уколы. В шесть лет дочь стала читать и писать, но с математикой долго были проблемы.
Когда настала пора идти в школу, мы вновь обратились к специалистам – в Екатеринбург и Челябинск. Пришлось лечь в больницу, дочери поставили инвалидность. Учиться она начала позже других детей – в коррекционной школе, которая многое нам дала. Там очень сплочённый коллектив учителей и учеников. Мы попали в первый класс к Галине Николаевне Прозоровой. С нами также работали логопед Татьяна Викторовна Прожерина, психолог Наталья Викторовна Мельникова и ещё несколько специалистов. Все они очень внимательно относятся к детям.
Сейчас моя дочь занимается дома. Два раза в неделю к нам приезжает замечательная учительница Галина Викторовна Пермякова – требовательная, но добродушная, способная найти индивидуальный подход. Она преподаёт все предметы, такие же, как в школе, но по математике программа немного проще. Дочь постоянно принимает лекарства, которые назначили в Екатеринбурге. Кроме того, три раза в год мы проходим курсы нейрометаболической терапии.
Сейчас я понимаю, что начинать лечиться надо было как можно раньше. Мы об этом не знали и, возможно, мало жаловались врачам. Говорить им нужно всё, не боясь, особенно если что-то сам не знаешь или не понимаешь, нормально это или нет. К сожалению, аутизм полностью не вылечить никогда, но компенсировать можно».
Внимание и забота близких дают результаты. Девочка очень любознательна, интересуется кулинарией, хорошо рисует, увлекается плетением из бисера, сама создаёт модели одежды для кукол. Положительную динамику в её развитии отмечает фельдшер ФАПа, у которой наблюдается семья.
– В более раннем возрасте ребёнок плохо шёл на контакт, была задержка речи, – говорит медик. – Но благодаря реабилитации и заботе родителей девочка адаптировалась. Сейчас она хорошо усваивает новый учебный материал, умеет вязать. Вместе с мамой регулярно проходит диспансеризационные осмотры, профилактическую вакцинацию. Девочка вежлива: здоровается, прощается, охотно взаимодействует с окружающими. При хорошем уходе дети с аутизмом могут полноценно жить в обществе.
Среди подопечных этого фельдшера это единственный ребёнок с диагнозом «аутизм». А у её коллеги – участкового педиатра Камышловской ЦРБ Ю.Е. Верёвкиной таких детей семь. Именно педиатр играет ключевую роль в раннем выявлении отклонений.
– Разумеется, любой ребёнок, придя к врачу, особенно первый раз, может вести себя настороженно, – говорит Юлия Евгеньевна. – Но плюс участковых педиатров в том, что мы наблюдаем детей регулярно – ведём их до совершеннолетия, взаимодействуем не только с мамой, но, как правило, и с другими членами семьи. Если ребёнок не обращает на врача внимания, постоянно капризничает, кричит – это может быть поводом направить его к неврологу. Чаще всего подозрениями делятся мамы: они обращают внимание, что ребёнок замыкается в себе, перебирает одну и ту же игрушку, выполняет какие-либо навязчивые повторяющиеся движения. Всё это тоже причины серьёзно задуматься и принять меры. Мы при этом никогда не пугаем родителей и сами не ставим диагнозы, но рекомендуем пройти обследование у врачей-специалистов.
– Как родители реагируют на рекомендации? – спрашиваю я.
– По-разному. Одни прислушиваются. На нашем участке есть мама, которая полностью поглощена работой с детьми в режиме 24/7. Это и занятия с психологом, и массажи, и всевозможные совместные игры. Но в неблагополучных семьях, особенно многодетных, родителям зачастую безразлична судьба детей. Есть и те, кто реагируют на наши подозрения агрессивно и сознательно затягивают вопрос с посещением детского сада.
– А может ли ребёнок с аутизмом посещать детский сад?
– Мы это настоятельно рекомендуем. Занятия в детском саду – это развитие мелкой моторики, социализация, приучение к общим нормам и правилам, занятия в группе. Ребёнку с аутизмом важно проводить время с людьми и общаться. Другой разговор, что воспитатели должны быть заинтересованы, специально обучены, владеть навыками общения с такими детьми, уметь найти к каждому индивидуальный подход. Кроме этого, в нашем городе есть потребность в квалифицированных массажистах и психологах, которые могли бы помочь детям с расстройствами аутистического спектра.
– Какую роль в лечении аутизма играют медикаменты?
– Сразу скажу, что надеяться только на лекарства не стоит. Ноотропная терапия не лечит сам аутизм, а лишь поддерживает когнитивные функции. Как правило, это приём успокоительных препаратов, подавляющих тягу к навязчивым движениям, которые могут быть опасны как для самого ребёнка, так и для окружающих.
– Есть ли какие-то тенденции к уменьшению или, наоборот, увеличению распространённости аутизма?
– К сожалению, таких людей становится всё больше. Одна из причин – это современный ритм жизни, когда живое общение в семьях заменяется гаджетами. Дети с ранних лет пропадают в смартфонах. При этом до 80% нервной системы может вообще не развиваться. Поэтому так важно взаимодействовать с ребёнком, интересоваться его жизнью, активно участвовать в ней. Дети с аутистическими расстройствами не могут описать свои эмоции – для них это большая проблема. Родителям в таких случаях важно учить их говорить о своих чувствах. Вечером обязательно расспрашивайте ребёнка, что он ел в детском саду или школе, что там происходило, как играл со сверстниками, о чём говорил воспитатель, учитель. Он научится социализироваться, взаимодействовать с другими людьми без родительской поддержки.
Аутизм не приговор. Желанный ребёнок при должном внимании и вовремя принятых мерах сможет стать в жизни успешным. Врачи утверждают, что если у ребёнка не успели развиться глубокие нарушения психической сферы, если с ним заниматься, то диагноз, поставленный в раннем детстве, может быть впоследствии снят.
На фото. Для детей, страдающих аутизмом, разрабатывают специальные игровые наборы, развивающие моторику.
© Редакция газеты «Камышловские известия»
