Жил мальчик в деревне…

Степан Щипачёв, 1917 год.

Часть 1
Родина поэта
в произведениях
Степана Щипачёва

Ещё в 1977 году, думая о своей родине, Степан Щипачёв написал вещие слова о том, что его автобиографическая повесть «Берёзовый сок» «…останется единственным свидетельством того, что существовала когда-то на слиянии речек Калиновки и Полднёвки деревня Щипачи»*.

Я впервые увидела её двадцать лет назад. Доехав на автобусе из Богдановича до границы двух районов Богдановичского и Камышловского, мы дошли до володинского своротка и полевой дорогой, мимо берёзовых колков, отправились в Щипачи.

Огромное поле, через которое вела нас дорога, было в тот год засеяно низкорослым овсом. Мы шли и по краю поля собирали цветы. Мне кажется, нет букета красивее, чем букет из васильков и ромашек. Это поле сохранило своё удивительное поэтическое название Серебряная Елань. Впереди, в низине, открылась нам деревня. Считаем избы: их всего десять. Старые тополя у каждой избы.**

Мои юные друзья, учащиеся городской школы № 1, где я работала библиотекарем, заторопились в деревню. По мосточку через Калиновку перебрались в Зареку. Именно здесь, у слияния речек, окнами на Полднёвку, когда-то стояла изба, в которой родился будущий поэт. Деревня Щипачи была большая, дворов на триста, и в Зареке было более тридцати изб. Об этом написано в автобиографической повести
С.П. Щипачёва «Берёзовый сок».

У вечернего костра, на берегу Полднёвки, мы сидели вместе с Александром Судаковым. Он сводил нас днём на гору Воссиянскую. Об этой горе тоже прочитали в «Берёзовом соке». С вершины Воссиянской деревенский мальчишка Степан Щипачёв с восхищением и душевным восторгом всматривался в открывавшиеся дали – ближние и дальние деревни, белые церкви сел Володинского, Волково, Ильинки…

Ильинское – справа, да Черданцы – слева…
Иду, и глаза затуманила грусть.
Погодки, ровесники, где вы, где вы?
Зову, но многих ли дозовусь…
Эти строки поэта читает Алёша Старков. А Оля Семёнова – моя любимица – читает другое:
Зарницы не сгорают.
Их смутно ловит взгляд.
Дороги Зауралья
Под звёздами пылят…
Тихая, мечтательная Света Боровских совсем неслышно, как будто только для себя, произносит:
Жил мальчик в деревне, в лесном краю,
и знал только лес, да деревню свою,
да зауральского неба синь,
да гору немного повыше осин…

Здесь, в Щипачах, нам открылся удивительный мир поэзии Степана Петровича Щипачёва. Справедливы оказались слова великого Гёте: чтобы понять поэта, надо увидеть его родину. Мы обошли всех жителей Щипачей, со всеми сфотографировались, спрашивали о поэте. Двадцать лет назад в родной деревне о нём ещё помнили.

«Вон у того тополя была изба Савёлковых. Лина-то Савёлкова ндравилась Щипачёву. Мне крёстная рассказывала, – мы слушаем Александру Дмитриевну Мамаеву, она пережила всех в Щипачах, мы потом подружились с ней, часто у неё гостили, записали её песни. – Лина-то была не из бедной семьи, её тётки всё говорили: «Ты, поди, за Щипачёва замуж собралась! Где будешь свои юбки развешивать, на пряслах чо ли?»

Лине Савёлковой обращено это чудесное стихотворение Щипачёва:
Русый ветер, какой ты счастливый!
Эх ты, ветрена голова!
У тебя для берёзки, для ивы
одинаково нежны слова.
Русый ветер, какой ты счастливый!
А вот я, словно кто приковал,
об одной, о далёкой, красивой,
столько лет тосковал!

Она прожила в Щипачах до преклонных лет, потом дети забрали её в Камышлов.

Самой разговорчивой оказалась Анастасия Сергеевна Долгополова:

«Я в школе техничкой робила, и Степана Щипачёва привезли на «Волге» к самой школе. У одной парты долго стоял. А потом из Москвы в школу стали приходить посылки с книгами. Их в шкафу всё держали. Давали редко читать самым лучшим ученикам».

Сколько раз потом я снова и снова приводила сюда сначала школьников, потом своих друзей, а когда открылся музей поэта в Богдановиче, каждый год в один и тот же день,
6 июня, мы приезжаем в Щипачи с нашими городскими поэтами, художниками, учителями. Читаем стихи, поём песни, горит костёр на берегу Полднёвки. Там всегда необыкновенно красив закат солнца.

Теплую, красную от заката
помню я землю за нашей избой
с еле заметной, немножко покатой,
в красный закат уходящей тропой…
Там стоит памятный камень. В этом году мы установили на нём мраморную доску с пророческими словами поэта:
«…Урал и сегодня, быть может, хранит
Тропинки, что я исходил когда-то».

Часть 2
«Урал. Он лёг в мою строку…»

Степан Петрович Щипачёв называл себя ровесником XX века. Все потрясения этой эпохи, все её крутые виражи, трагедии и взлёты, великая вера в светлое будущее – всё это было и жизнью поэта. На юность пришлись революция и гражданская война, потом учёба, преподавательская работа, Москва, которая стала его судьбой. Но милая далёкая родина постоянно жила в сердце.

В начале тридцатых годов Степан Щипачёв после долгой разлуки впервые приезжает на Урал. Город Камышлов, где начиналась его юность, почти не изменился. Долго бродил по его улицам, пока не вышел к Покровскому собору. Потом, когда Щипачёв станет известным поэтом, он напишет об этом городе, благословившем его в нелёгкую дорогу, благодарные строки.

Деревня ошеломила Щипачёва, отвыкшего уже от деревенского неустроенного быта. В местных газетах тех лет появляется неуклюжее стихотворение. В нём нет поэзии! Если бы не последние две строчки:

«…И тихий, как звезды, сошёл на меняна родине первый сон».

Их написал истинный поэт!

В предвоенном 1940 году на Щипачёва обрушилась расстрельная критика Семёна Трегуба. Статья, опубликованная в газете «Правда», стала предметом обсуждения на партийном собрании. Стоял вопрос об исключении из партии. Тогда за него заступился Всеволод Вишневский, человек отчаянной смелости. Дело было закрыто. А вскоре поэт получает письмо знаменитого писателя Алексея Николаевича Толстого. Он пишет ему: «… никого не слушайте, и тех, кто вас хвалит, и тех, кто вас ругает. Живите и думайте по-своему. Поэзия – это редкая удача…»

Письмо от депутата Верховного Совета СССР не осталось незамеченным. От Щипачёва надолго отступились. Это прекрасное письмо поэт хранил всю свою жизнь, ксерокопию его я привезла из ЦГАЛИ. О нём стоит написать целое исследование…

А Алексей Толстой спрашивает у поэта, не пишет ли он прозу: «Хотелось бы почитать её». Не тогда ли появилась эта короткая запись: «Когда-то мать рассказывала мне, что родился я в глухую декабрьскую*** ночь в чёрной бане, врытой в берег реки Полднёвки. Бушевал буран. Я представил себе. Люди несут в избу тёплый живой комочек, укутанный в тряпки и дырявый мужицкий полушубок. Буран с рёвом налетает на них, силясь задуть только что затеплившуюся жизнь. Люди прикрывают её собой. Прикрыл ли я собой хоть одну человеческую жизнь?»

Антонина ХЛЫСТИКОВА

Окончание следует.

* Деревня Щипачи Камышловского уезда Пермской губернии, здесь в 1899 году родился С.П. Щипачёв. Ныне – Богдановичский район Свердловской области.
** Деревня Щипачи ещё в советское время была признана неперспективной. Сейчас там в шести домах живут дачники.
*** С.П. Щипачёв родился 26 декабря 1898 г. По новому стилю 7 января 1899 г.