Сказки из бабушкиной тетради
Это случилось, когда дети мои были еще совсем маленькие. Мы любили гулять. А дом наш находился недалеко от леса.
Однажды в солнечный летний день мы отправились туда. Дочка и сын весело бежали по дорожке, догоняли друг друга, прятались за деревья. Казалось, что солнышко тоже играло с ними в прятки: то оно пряталось за вековыми макушками сосен, то выскакивало на простор неба.
Мы не заметили, как выбрались на залитую солнцем поляну. Ребятишкам здесь было настоящее раздолье. Они кувыркались, прыгали, звонко смеялись. А я стояла в стороне у небольшого болотца. Может быть, когда-то здесь было озеро, но теперь оно напоминало небольшую лужицу, заросшую болотной травой, хотя, вероятно, глубокую. Вот я и стояла рядом, опасаясь, чтобы дети, заигравшись, нечаянно не оступились и не свалились в это болотце. Мне даже пришло в голову осушить эту лужицу: привезти щебня и земли, засыпать, утрамбовать, посадить пару кустов шиповника, а рядом соорудить небольшую скамеечку…
Не успела я сформировать мысль, как мои размышления резко прервал чей-то странный, доносящийся откуда-то снизу голос:
— Чего расшумелись? Уходите отсюда!
Я замерла, уставившись в лужицу. Мне казалось, что голос исходит именно оттуда. Все было тихо. «Послышалось», — подумала я. Но ко мне подбежал Федюня, посмотрел на меня своими большими карими испуганными глазами и прошептал:
— Мамочка, кто это?
Вслед за сыном прибежала испуганная Анечка и взволнованно спросила:
— Разве здесь кто-то еще есть?
— Есть. Я здесь живу, — раздалось прямо из-под воды.
Мы попятились.
— Что значит: я здесь живу? Кто вы? Вы нас разыгрываете?
— Я Водяной. И это мое озеро. Я в нем живу. А вы зачем сюда пришли? Кричите, шумите, всех лягушек перепугали.
— Простите, мы не хотели никого беспокоить. Мы сюда пришли только погулять и скоро уйдем домой.
— Ага! Скоро! А кто это собирался осушить мое болото и поставить здесь скамеечки?
Невероятно, он читал мои мысли.
— Но я думала, что… Но я не знала, что в этой лужице, простите, в озере, кто-то живет. Ведь вы, наверное, большой, а это, с позволения сказать «озеро», всего-то метра полтора в диаметре.
По детским впечатлениям, Водяной представлялся мне большим и толстым, с огромным рыбьим хвостом, зеленым, пучеглазым, а вместо волос у него на голове водоросли. Тут наш незнакомец не выдержал и выглянул из воды. Это было милое небольшое существо, голова по форме напоминала человеческую. Довольно-таки симпатичная мордочка, лицом, конечно, это не назовешь. Круглые, янтарного цвета глаза, небольшой аккуратный носик, уши тоже небольшие, напоминающие раковины. Тело голубого цвета, как будто светилось изнутри, и было покрыто изумительно сияющими перламутровыми чешуйками. Вместо ног – оригинальный по форме рыбий хвост ярко-оранжевого цвета. Верхние конечности наподобие рук, только с четырьмя маленькими пальчиками и перепонками между ними.
Я оглянулась и посмотрела на детей. Они, затаив дыхание, широко раскрыв глаза и рты, смотрели на чудо.
— И давно вы здесь живете? – обратилась я к Водяному.
— По вашим земным меркам – несколько тысяч лет.
— Что значит по вашим земным меркам?
— Я годы не считаю.
— Это значит, — подумала я, — в его сознании отсутствует такой параметр, как время.
— И не скучно вам здесь? – продолжала я расспросы.
Он удивленно посмотрел на меня. Ага! Значит это ему непонятно.
— Хорошо! – продолжала я атаковать его. – Но ведь вы чувствуете что-то. Тысяча лет! Это невероятно!
Водяной посмотрел на меня и, не понимая, затруднялся что-либо мне ответить. Он булькал хвостом по воде своего озера. Брызги разлетались по сторонам и попадали на любопытных лягушек, то и дело высовывающихся из воды. Очевидно, Водяного это забавляло. Вдруг он заговорил:
— Мне нравится, когда идет дождик и светит солнышко. Тогда появляется разноцветная радуга.
— А что вы делаете зимой? Ведь вода в озере превращается в лед. Чем вы питаетесь? Ведь в озере, наверное, нет рыбы.
— Я никогда не ел рыбу. Она же живая. Я ем водоросли. А зимой опускаюсь на дно, там тина. Под старой корягой мой домик. Когда озеро покрывается льдом, я забиваюсь в свою спаленку, похожую на зеленую пещеру, меня облепляют лягушки, жуки-плауны, улитки. И мы все дружно засыпаем до весны.
Наша прогулка затягивалась, нам пора было уходить. Мы стали прощаться с новым знакомым. Глаза его погрустнели.
— А вы можете приходить сюда, когда захотите, — сказал он неожиданно для нас.
Дети обрадовались, закричали: «Придем, придем!», а Федюня даже подпрыгнул и чуть не упал на лягушку, которая едва успела выскочить из-под него.
Сын взял бережно лягушку в ладошки. Она затаилась, глядя на нас черными бусинками глаз.
— Мамуля, давай возьмем ее домой, — попросил он.
— Нет, сынок, этого делать нельзя. У нас дома нет такой болотной воды, нет той травки, которой она питается.
Меня поддержала Анечка.
— Ты что, Федя, — сказала она. – Ведь у нее, наверное, семья есть, детки, муж. Как же они останутся?
Тут Водяной подозвал нас к себе и поднял большой лист, плавающий на поверхности воды. На обратной стороне листа мы увидели тесно прижавшиеся друг к другу крупинки.
— Это ее дети – икринки, — сказал он, — пройдет время, и они превратятся в шустрых головастиков с длинными хвостами, потом хвостики исчезнут, головастики станут маленькими лягушатами, начнут с аппетитом поедать кусачих комаров. Приходите ко мне, я вам много расскажу из жизни нашего подводного мира.
Мы расстались, надеясь на новые встречи.
Алевтина ХАЙДАРШИНА.
© Редакция газеты «Камышловские известия»
