Есть только миг

30 октября 2008-го на автотрассе Екатеринбург-Тюмень открылся трассовый пункт «Камышлов» территориального центра медицины катастроф, задача которого – оказание медицинской помощи пострадавшим в ДТП. Прошло 10 лет. Накануне мы встретились со старшим фельдшером трассового пункта П.М. Свердликовым и поговорили о специфике работы медицины катастроф.

– В 2004-2006 годах были открыты пилотные трассовые пункты вблизи Талицы, Кашино, Дружинино, – рассказывает Павел Михайлович, – в 2008-м – ещё восемь трассовых пунктов, в том числе наш. Сейчас в Свердловской области работает 12 пунктов медицины катастроф. Бригады базируются рядом с крупными федеральными автомобильными трассами. Состав дежурной смены медицины катастроф – два фельдшера и водитель.

Изначально сотрудников в медицину катастроф набирали только со скорой помощи. В Камышловском трассовом пункте работает 14 человек, назовём всех. Основные сотрудники-фельдшера – Ирина Алексеевна Куликова, Михаил Викторович Дегтярёв, Марина Владимировна Кукарская, возглавляет коллектив все 10 лет старший фельдшер Павел Михайлович Свердликов. Плюс шесть фельдшеров-совместителей (работают на скорой) – Дмитрий Юрьевич Протасов, Евгений Владимирович Рязанкин, Светлана Павловна Захарова, Алёна Анатольевна Захарова, Владислав Витальевич Ковальчук, Олег Анатольевич Клюев. Плюс четыре водителя – Александр Николаевич Едигарев, Василий Владимирович Бобров, старший водитель Александр Викторович Канев, все работают с основания, и почти два года работает на трассовом пункте Александр Викторович Дегтярёв.

– Все фельдшера – спасатели. Абсолютно все обучены. Один универсал (и водитель, и фельдшер, и спасатель), это Александр Дегтярёв. Ещё хочу сказать о Евгении Николаевне Прытковой, она работала с нами с основания, но её уже нет в живых. Жалко её, она хорошим сотрудником была.

Коллектив хороший, со всеми работать легко, отмечает Павел Михайлович. Мужчинам проще, спрашиваю?

– Все женщины, которые работают в медицине катастроф, пришли со скорой, то есть изначально были готовы к работе в экстренных ситуациях.

Каждые полгода сотрудники медицины катастроф проходят обучение и сдают экзамены. Обычно это происходит на Камышловском трассовом пункте (расположение между Екатеринбургом и Тюменью удобно для всех), приезжает комиссия из Екатеринбурга, бригады медицины катастроф из Богдановича, Талицы, Тугулыма.

Специфика работы такова, что вызов может поступить в любой момент, необходимо всегда быть начеку. Бывает так, что вызовов совсем нет?

– Нет. Минимум один-два раза на аварию выезжаем в месяц, – отвечает Павел Михайлович. – Радиус зоны обслуживания нашего трассового пункта – 30 км, но в город не заезжаем, потому что там пострадавших в ДТП скорая быстрее обслужит. Нас вызывают только когда необходимо помочь или провести спасательные работы, потому что автомобиль медицины катастроф оборудован специнструментами для извлечения пострадавших из покорёженных машин.

Сотрудник медицины катастроф не имеет права растеряться. Действовать нужно чётко, быстро, согласованно.

– Приезжаем на место происшествия и сразу начинаем осмотр, сортировку* пострадавших. В чём сортировка заключается? Сперва фельдшера проводят первичный осмотр, оказывают экстренную помощь всем, а потом уже идёт работа по приоритетам. То есть кому-то необходима срочная помощь, кто-то может подождать, а кому-то помощь уже не нужна, потому что полученные в момент аварии травмы не совместимы с жизнью.

– И тут хладнокровие должно быть, чтобы развести всё по приоритетам, – продолжает собеседник. – Необходимо, чтобы у людей, которые на скорую работать идут, психика была пожёстче и умение мыслить быстро. Работа на скорой специфическая, она во многом отличается от работы, скажем, в поликлинике, стационаре. В стационаре у врача много коллег, можно посоветоваться. А здесь ты один на один с ситуацией. Никто не подойдёт и не поможет.

Помимо тех пострадавших, которым необходима экстренная помощь, на месте происшествия бывают люди, которые в аварии не получили физических травм, но пребывают в шоке.

– Мы стараемся их изолировать. К примеру, человек не пострадал, он бегает, кричит: помоги этому, другому. У него идёт острая реакция чисто на стресс. Такими людьми занимаются водители, они этому обучены. Либо привлекают этого человека для каких-то работ, просят помочь что-то сделать, беседуют с ним. Главное тут – человека занять, чтобы не мешал оказывать нам помощь. А то люди с такой реакцией частенько начинают лезть в наши обязанности.

Спрашиваю о самом удивительном случае. Павел Михайлович задумывается.

– Несколько лет назад КамАЗ на Курган шёл, с трассы съехал и перевернулся. Лето, жара на улице страшная. В кабине один водитель был, его зажало сильно. Мы с ним очень долго возились, часа три-четыре. Думали, переломанный мужик весь, потому что изначально из кабины только кисть руки торчала. Мы в неё кололи обезболивающее. Водитель в сознании был, мы с ним разговаривали. Когда спасатели его вырезать начали, он кричал, что двигатель начинает давить, после чего мы пригнали сначала манипулятор, но не смогли поднять кабину, и уже потом большой кран пригнали с дороги, держали кабину на весу, пока его не освободили. Кабина сплющилась, когда мы выстригли его так, что хотя бы видеть стали, он как будто был намотан на рулевую колонку. Всё закончилось хорошо, у водителя не было даже ни одного перелома, на следующий день его уже выписали из отделения. Это был самый удивительный случай за 10 лет работы.

А о страшных случаях мы говорить не будем. Потому что их было так много, что сложно выделить какой-то один, да и ни к чему. Кровь, слёзы, шок… А за всем этим – родственники и близкие люди, жизнь которых разделилась на «до» и «после». До и после катастрофы.

Пёс по имени Рекс проживает у трассового пункта

Обратимся к цифрам. Только в прошлом 2017 году бригады медицины катастроф 29 раз выезжали на ДТП с пострадавшими. 91 пострадавшему оказана помощь, из них девять детей, 39 – люди, находящиеся в тяжёлом состоянии и состоянии средней тяжести, все они госпитализированы в отделения Камышловской ЦРБ. Трое погибших. В пяти ДТП бригада спасателей применяла специнструмент.

Отчего, спрашиваю я, такие страшные аварии происходят, ведь вы видите всё первыми? Прежде всего, отмечает Павел Михайлович, нарушение скоростного режима. Несоотношение даже не своих способностей, а автомобильных, с реальной ситуацией, например, при обгоне, выезде на встречную полосу. Влияют и погодные условия, точнее, когда водители не учитывают природные обстоятельства и, к примеру, выезжают зимой, в гололёд, на лысой резине. По этой причине, говорит собеседник, было несколько ДТП со смертельным исходом.

Нужно быть аккуратным водителем, считает Павел Михайлович. Сам он, да и наверняка все сотрудники медицины катастроф, на дороге не лихачат, обгонять не торопятся. Уж кто-кто, а они знают, что есть только миг между прошлым и будущим. И миг этот бывает очень хрупким, а последствия – необратимо страшные. Будьте аккуратны и бдительны на дорогах. Помните старую фразу: водитель, тебя ждут дома. n

Светлана ЧЕРЕМНЫХ
Фото Андрея Зайкова.
На фото. Дежурная бригада медицины катастроф: водитель Александр Дегтярёв, старший фельдшер Павел Свердликов, фельдшер Евгений Рязанкин.

* Медицинская сортировка – распределение пострадавших и больных на группы, исходя из нуждаемости в первоочередных и однородных мероприятиях (лечебных, профилактических, эвакуационных) в конкретной обстановке.