Новый год для нашей страны всегда был особенным праздником. А во время войны – тем более. Где бы ни встречали эти четыре военных года – в окопах, землянках или глубоком тылу, все советские люди жили верой в скорую победу…
Пельмени, мыло, рукавицы – бойцам
Листаю подшивки газеты военных лет. В последние дни юбилейного года нельзя обойти вниманием декабрьские публикации: о чём писали в канун Нового года в «Знамени коммуны»?
Вот газета от 24 декабря 1941-го, в ней – рассказы о новогодних подарках фронту. Учащиеся Квашнинской начальной школы собрали 180 рублей, купили на них шерсти и связали 12 пар рукавиц, а их родители принесли молока, яиц, масла, настряпали пирогов и плюшек; всё собрали в 10 посылок.
Женщины Закамышловского сельсовета налепили 5000 штук пельменей для бойцов, командиров и политработников
Трактористка колхоза им. Розы Люксембург П.П. Смертина призывает поступить по её примеру: «Я вношу в фонд РККА 105 кг зерна из личных запасов как новогодний подарок бойцам и командирам нашей родной Красной Армии, чтобы помочь им быстрее разгромить ненавистных немецко-фашистских бандитов» (30 декабря 1942 года).
И ещё. Страницы пестрят лозунгами: «Чем ты помог фронту сегодня, как выполнил клятву вождю?».
На фронте и в тылу
Мы попросили земляков вспомнить, как это было в их жизни.
Игорь Васильевич Балыбердин:
– Нам решили дать передышку (мы называли это курортом) – послали в постоянный караул на Заячий остров на Балтике в Рижском заливе. На острове были землянки, говорят, там хранились боеприпасы. Всё было огорожено колючей проволокой, мы только охраняли. Наше отделение разделили на две смены. Командир был начальником караула, мы дежурили сутки, затем сменяли друг друга. Выставлялся один часовой, на ночь к нему ставили подчаска (помощника). Те, кто не были в карауле, занимались хозяйственными делами: плавили снег, готовили пищу. Командир наш был профессором филологии. По вечерам, лёжа на нарах в землянке, он рассказывал про походы Александра Македонского и другие истории, а мы слушали.
31 декабря до 12 часов ночи была моя смена. Я отстоял на посту с подчаском. В 12 меня сменили, прихожу в землянку – а там приготовлен ужин, 100 граммов водки (нам всегда выдавали по 100 граммов, а тут – добавка по случаю праздника). Да паёк сахара за неделю (вместо табака, так как мы были некурящими) командир отделения выдал, специально к празднику приберёг. Вот так мы встретили новый 1945 год…
Зинаида Максимовна Чечушкова:
– В войну мы жили в Михайловке (Портомойке), я ходила в детский сад, воспитателями были простые колхозницы. Особых праздников не было. Была ёлка, украшения для неё делали сами. Если были фантики, из них сворачивали конфетки и тоже развешивали на ёлке, как будто настоящие, но это были пустышки. Снежинки, под ёлкой вата вместо снега, Дед Мороз тоже из ваты – всё самодельное. Когда тракторы ремонтировали, из них доставали катушки с фольгой шириной сантиметров пять. Её раскатывали, протирали и нарезали мишуру. Ещё клеили цепочки из цветной бумаги и на ёлку вешали. И делали это старшие дети с воспитателями.
Вокруг ёлки хоровод водили, пели «В лесу родилась ёлочка». Давали по два-три конфетки, а фруктов мы вообще не знали. Ни Снегурочку, ни Деда Мороза не помню. Если он и был, то это приходил председатель колхоза в обычном белом халате, в каком доярки работали, только борода была из кудели. Да и на нас нарядов не было никаких. Зато ещё была ёлка на стене, нарисованная от руки работницами детского сада.
Валентина Ивановна Новикова:
Письмо Александра Самуиловича Семёнова, которое он написал родным в самый канун Нового 1942 года
Нина Яковлевна Мартынова:
– Мы жили в Кашиной, под Аксарихой. Папу в 1942 году забрали в армию, мама в 1945-м умерла от туберкулёза, и меня сестра увезла в детский дом в Грязнушке. Там было очень хорошо. Нас и кормили, и одевали, а когда повезли по ремесленным училищам, мы даже плакали. Помню, что Новый год в детском доме всегда был хорошим. Для игрушек, бывало, собирали сосновые шишки, обсыпали их чем-то и вешали на ёлку, вот такие были украшения. Потом уже стали привозить настоящие игрушки. Подарки вручали от шефов (шамотного завода в Богдановиче) и от детского дома, но это было позже, когда война уже закончилась.
Валентин Иванович Матвеев:
– Голодные годы были, трудные. Жили мы в Галкино. В войну в детский садик ходил, но не помню, чтобы там ёлку ставили. А вот в школу пошёл в 1945-м, и праздник тот помню. Сосёнку поставили в школьном спортзале. И Дед Мороз был. Мы вокруг ёлки хоровод поводим, нас скромными подарочками угостят – яблоко, несколько конфеток – мы и рады. Игрушек стеклянных, гирлянд, конечно, не было, делали мы бумажные, раскрашивали. Помню, как в одну из первых послевоенных зим под новый год хлеб остался в поле неубранным. Тогда выпало снега чуть ли не по колено, и мы пешком с мамой туда ходили, литовками косили, по снегу снопы таскали…
Подготовила Галина ШИПИЦЫНА
Фото из архива Виктора Бунькова.
На фото. Дети работников городской пожарной охраны. Камышлов, год 1940-1941.
© Редакция газеты «Камышловские известия»
