Номер, который перевернул всю мою жизнь

Это было так давно, что теперь даже и не верится в реальность происходившего. Март 1986-го.

Как-то раз, получив по почте свежий номер «За коммунизм», который с нетерпением ждали мои бабушка с дедушкой (после окончания школы и последовавшей вскоре смерти матери родные перевезли меня из заснеженного Сургута в Камышлов), 18-летняя Таня Блинова впервые не сразу отдала старикам газету. Мой взгляд наткнулся на молодёжную (!) страничку «Собеседник». Надо сказать, что раньше, если в «Знамёнке» про молодёжь и писали, то только в формате «лучший по профессии» либо «активист комсомольской ячейки». А тут – статья про свердловского барда Александра Новикова, которого на тот момент как раз только посадили за изготовление самодельной «импортной» аппаратуры. Круглый стол с комсомольскими активистами, чьи мысли в интервью и лица на газетном снимке передавали какую-то не местную, не провинциальную энер­гетику! Словом, ТАКОЕ незамеченным не остаётся. Вот я и написала на одном дыхании в редакцию свое «вау!». Просто потому что «зацепило».

А стать в тот момент мне меч­талось доктором. Даже подпись для будущих диагнозов разраба­тывала «вр. Блинова», то есть «врач». Правда, подписывать пока было нечего. Провалившись на вступительных экзаменах в мединститут, по совету декана лечебного факультета я пошла зарабатывать рабочий стаж на завод стройматериалов, чтобы на будущий год проскочить в вуз через рабфак. «У нас и с родителями-то поступить не могут, а ты – сирота», – не смущаясь, пояснили мне мои перспективы в получении блатной профессии.

Дедушка мой, Иван Уварович Москвин, еле уговорил мастера взять его субтильную внучку в цех пластмасс, торжественно пообещав откормить профнепригодного внешне «ученика литейщика». Я уже начала вливаться в коллектив, и тут эта газета. Номер, который перевернул всю мою жизнь.

Одним словом, возвращаюсь с ночной смены, а бабушка моя, Валентина Ефимовна Москвина, заговорщически улыбается: кажется, Таня, судьба к тебе в двери постучалась!

Оказывается, пока я в мечтах о белом халате рабочий стаж зарабатывала, главный редактор газеты «За коммунизм» Зинаида Ильинична Сысюк сама лично приходила к нам домой! Когда-то моя мама работала корректором в этой газете, и молодые девушки сдружи­лись. Хохотушку Женю Москвину и вспомнила Зинаида Ильинична, прочитав обратный адрес на моем конверте. И сама лично пришла удостовериться в своих догадках.

«У вашей внучки есть слог, – сказала она моей бабушке, – ей надо в журналистику идти. А у нас вакансия как раз намечается, в отделе партийной жизни корреспон­дент в декрет уходит».

Это было как в кино! Помните в «Иван Васильевич меняет профессию»? «Счастье вдруг в тишине постучало в двери. Неужель ты ко мне? Верю и не верю!». В общем, как по сценарию, профессию поменяла и я. К тому же в этом кино статус сироты в мир журналистики шлагбаумом не являлся!

Мое первое впечатление от посещения редакции только усилило ощущение невероятности происходящего. Во-первых, журналисты в моем понимании были небожителями какими-то. Все эти фамилии, которые вместе со статьями впечатываются в сознание, как истина в последней инстанции, под грифом В. Сысюк, Л. Локосова, Л. Гобова, Т. Иванова, Е. Флягина оказались вполне реальными людьми, улыбчивыми и открытыми к общению!

Первое, что запомнилось: коридор с настежь открытыми дверями каждого кабинета. Отдел писем (приветливый взгляд очаровательной Елены Ивановны Флягиной), корректорская, отдел партийной жизни (тот самый!), кабинет редактора…

Ну а дальше меня уже начали водить, представляя… новым сотрудником! Работать мне предсто­яло под руководством Людмилы Васильевны Гобовой (сейчас Чирковой). Она про партию писала, мне же предстояло про комсомол.

Я, конечно, думала, что не смогу. Я была уверена, что оказалась в обществе этих замечательных людей по чистой случайности.

Но ни один из них не помог развиться дальше этим комплексам. Наоборот, вскоре, благодаря этим людям, меня уже трудно было переубедить в обратном. Уверенности добавило и то, что первый мой материал о затянувшемся ремон­те в спортивной школе после обзора публикаций на планерке попал… на доску лучших! Как гадкий утёнок после своего чудесного пре­вращения, я стала постепенно ощущать себя равной в этой среде. И ни разу мне не щёлкнули по носу. Хотя, как я понимаю, могли бы.

А сколько пришлось повозиться со мной Людмиле Васильевне! Она тогда была молодой, но уже маститой журналисткой. И не лень ведь ей было со мной возиться, учить уму-разуму, да ещё подсказывать неожиданные решения той или иной проблемы, подкидывать темы для публикаций!

Раньше набор шёл на линотипе. Это значит, что количество строк было строго лимитировано. А материалы то не влезают, то, наоборот, дырка. Ну, дописать ещё куда ни шло, а вот сократить… Лена Квашнина, наш ответственный секретарь, предлагает безжалостную альтернативу – либо сама сокращаешь, либо она. Видя мои мучения, Гобова рассказывает байку, как одному военкору предлагают на выбор: либо строки сократить, либо палец отрезать. «Конечно, палец! – восклицает военкор». Мы смеёмся, и мне уже не так жалко свои «перлы».

Помню, ждали тогда визит чехов в редакцию. Камышлов был городом-побратимом Карловых Вар. В составе делегации – наши коллеги-журналисты. Мы готовимся. Наводим порядок. Понятно, что чехи у редактора будут, но вдруг занесёт их в наш кабинет. У нас на книжной полке духи стояли «Для вас», и каждый, кто приходил, понимал это как приглашение побрызгаться. Так что аромат в отделе партийной жизни был буржуйский. «Положи материалы 27-го съезда на край стола, – предлагает Людмила Васильевна, – пусть думают, настольная книга!».

Побратимы к нам с Людмилой Васильевной так и не заглянули, а привезённые ими экземпляры газет поразили нас… обилием рекламы и объявлений. И ни одного проблемного материала! В общем, читать безыдейным че­хам в своих газетах совсем нече­го, поняли мы.

Самое интересное: как ни крути, не было у нас ни одного случая звёздной болезни или проявления какой-нибудь конкурентной борьбы. Время, конечно, было другое. Но ведь время делают люди!

К сожалению, всего полтора года мне посчастливилось поработать в нашем дружном и по-настоящему творческом коллективе редакции газеты «За коммунизм». Потом были годы учёбы в университете, журналистская карьера на Севере. Работая в газете «Сургутская трибуна», я доросла до заместителя главного редактора. Со многими интересными и знамени­тыми людьми сталкивала меня любимая работа – от политиков и звёзд шоу-бизнеса до криминальных авторитетов. В 2000 году сургутские коллеги признали меня жур­налистом года.

Правда, корреспондент Т. Блинова так и осталась на страницах камышловской газеты. В большое плавание я пошла уже под другой фамилией. Но профессию свою больше не меняла.

И до сих пор благоговею перед Зинаидой Ильиничной за тот судьбоносный визит. Не приди она тогда за мной, кто знает, кем бы я стала?

Татьяна БЛИНОВА (позже – КИФОРУК, а нынче ШУШКЕВИЧ)
Глава из книги «Однажды и на всю жизнь»

Татьяна Блинова: «Первое посещение редакции было как раз накануне 8 марта, и в нашем кабинете вовсю готовилась стенгазета. Валя Носкова, Лена Квашнина, Людмила Васильевна… Шум, хохот. Редакционные физиономии ручным фотошопом вклеивались в вырезанные из журналов снимки артистов и моделей. Импровизация на самую смешную подпись. Великолепный и весь какой-то богемный Владимир Терентьевич Сысюк, эмоционально комментируя рождающиеся шутки, только успевал ме­нять плёнку в своём фотоаппарате и печатать снимки.Помню, в тот день Владимир Терентьевич сфотографировал меня, смущённую происходящим, и через мгновение принёс едва просохший снимок, на обороте подписав: «Тане Блиновой в честь первого дня на журналистском поприще. В. Сысюк».

На фото. Те самые чехи во дворе редакции. В центре – Владимир и Зинаида Сысюки, крайняя справа – Елена Квашнина.