Уральский врач у постели Льва Толстого

Литературный четверг

К 120­летию начала врачебной деятельности В.А. Ляпустина

Жизнь и деятельность

В 1895 году в селе Катайском Камышловского уезда Пермской губернии открылся 5­й земский врачебный участок, первым врачом которого стал В.А. Ляпустин. Василий Алексеевич родился в 1867 году в селе Красноярском Камышловского уезда Пермской губернии в семье священника. По окончании Пермской духовной семинарии в 1887 году он в течение двух лет служил учителем в земских народных школах Екатеринбургского уезда.

В 1889­1894 годы В.А. Ляпустин учился на медицинском факультете Томского университета, после начал работать врачом Катайского земского участка. В 1896 году переехал в Ирбит, где работал врачом. Чувствуя недостаточную подготовленность в хирургии, в 1900 году он вместе с женой поехал в Париж, где в течение 6 месяцев специализировался в Сорбонне в клинике известного хирурга Тюфье. Для поездки за границу был использован капитал жены Л.К. Мичуриной, который достался ей после смерти отца. По возвращении в Россию в 1901 году В.А. Ляпустин работал врачом в Верхотурской земской больнице, с июля 1902 года – заведующим Челябинской городской больницей.

С 1906 года Василий Алексеевич – врач Рязано­Уральской железной дороги, вначале в Саратове, а с 1909 года на станции города Козлова (ныне Мичуринск). С 1916 года Василий Алексеевич работает в госпитале Пермских пушечных заводов в Мотовилихе, в гражданскую войну – военврач в Барнауле и Новониколаевске. В 1920 году он переехал в Нижний Тагил, где восстановил разрушенную заводскую Демидовскую больницу, построил поликлинику, основал музей и общество краеведения, почетным членом которого был до конца жизни.

С 1925 года В.А. Ляпустин работает в Свердловске, заведует поликлиникой Верх­Исетского металлургического завода. В 1926 году он открывает при поликлинике кабинет профессиональных заболеваний, проводит большую работу по изучению условий труда и здоровья рабочих завода. В 1927 году В.А. Ляпустин основал Уральский институт профпатологии и гигиены труда (ныне Екатеринбургский медицинский научный центр профилактики и охраны здоровья рабочих промышленных предприятий), директором которого был до 1932 года. В 1932­1935 годах Василий Алексеевич заведовал отделом профпатологии в своем институте.

В 1935 году В.А. Ляпустин открыл Институт экспериментальной медицины, в котором работал до конца жизни. В 1937 году ему присвоена ученая степень – кандидат медицинских наук. Умер Василий Алексеевич 1 августа 1942 года.

Последние дни писателя

Волею судьбы В.А. Ляпустин оказался свидетелем последних дней жизни Льва Толстого. Он никому не рассказывал об этом событии, но в записках о своей жизни достаточно подробно рассказал об обстоятельствах смерти великого писателя. Эти записки он оставил своей младшей сестре Е.А. Ложкиной. Екатерина Алексеевна всю жизнь вела родословную Ляпустиных и сохранила записки, которые оставил ей брат, завещав их своей внучке. Таким образом они дошли до наших дней.

Обстоятельства ухода Льва Толстого из Ясной Поляны описаны достаточно подробно окружением писателя и его детьми, а что касается деталей самой поездки, то она, в основном, известна из «Яснополянских записок» Д.П. Маковицкого, личного врача Льва Толстого.

А вот что пишет об этих трагических событиях В.А. Ляпустин: «В 1910 году по должности врача­хирурга железной дороги я находился в Козлове (Мичуринск), где 16 ноября получил телеграмму начальника дороги с просьбой выехать служебным поездом, который шел из Саратова на станцию Астапово. Уже в поезде я узнал, что начальник дороги получил телеграмму от начальника станции, что у него на квартире находится умирающий Лев Толстой. Также стало известно, что на маленькой станции собралось большое количество людей, которых надо было размещать, кормить и прочее.

Наш поезд прибыл на место 17­го вечером. Тотчас меня провели к больному. Лев Николаевич находился в безнадежном состоянии. Доктор Маковицкий, в сопровождении которого Толстой выехал из Ясной Поляны, рассказал мне о необыкновенном происшествии… В ночь на 13 ноября Лев Николаевич навсегда покинул свое поместье. Остаток жизни он хотел провести на Кавказе среди духоборов… Правительство жестоко преследовало духоборов. Лев Толстой глубоко сочувствовал гонимым сектантам, защищал их, многим помог переселиться в Америку. По словам Маковицкого, на решение Льва Николаевича покинуть свой дом повлияла и невыносимая семейная обстановка. Жена, да и дети, исключая Александру Львовну, не могли ему простить, что своим отказом от авторских прав на издание своих сочинений он лишил их больших средств, над его религиозно­нравственными убеждениями смеялись, считая их опасными фантазиями…

Оба путешественника были одеты по­крестьянски – в овчинные полушубки, бараньи шапки, валенки. Сели на товарный поезд, устроившись зайцами на тормозе товарного вагона. Поезд тащился медленно по совершенно открытой местности, подолгу стоял на всех полустанках, ветер со снегом рвали и хлестали беспощадно. Уже на подъезде к Астапово Лев Николаевич почувствовал жестокий озноб, потерял силы.

Маковицкий попросил начальника станции разрешения подождать им пассажирского поезда, следующего на Козлов. Но когда подошел поезд, Толстой был настолько слаб, что не мог в него сесть. У него открылось крупозное воспаление легких. Начальник тем временем требовал, чтобы приезжие освободили станционное помещение. Пришлось ему открыться. И тогда ошеломленный станционный смотритель предложил занемогшему старцу свою квартиру, а сам побежал отбивать телеграмму.

Новость разнеслась по российским городам и весям. Люди прибывали отовсюду. Окрестные крестьяне приехали на телегах целыми семьями и расположились вокруг станции настоящим лагерем. О корреспондентах русских и иностранных газет и говорить нечего. Известный его последователь Чертков и младшая дочь Толстого Александра Львовна зорко следили и не подпускали к нему людей. Они требовали выполнения завещания, в котором ясно была выражена воля писателя: похоронить без всяких религиозных обрядов, церемоний и надгробных речей, в простом деревянном гробу.

Выше я уже говорил, что положение Льва Николаевича ко времени нашего приезда вечером
18 ноября было признано безнадежным. Вызванные из Москвы врачи­специалисты нашли воспаление легких, учащенное затрудненное дыхание, частый, с перебоями пульс, ослабленную деятельность сердца. К вечеру, когда температура поднималась до 39, больной терял сознание, у него появлялся бред, и он не узнавал окружающих. Утром сознание вновь возвращалось…

Лев Николаевич просил Черткова или Александру Львовну прочесть несколько страниц известной его книги «Круг чтения», с которой он никогда не расставался. Беспрекословно принимал лекарство, не сопротивлялся назначениям врачей. 19 ноября Толстой сильно ослабел, с трудом говорил. Но когда у его постели собрались все врачи, в том числе приехавшие из Москвы Щуровский, Усов и Биркенгейм, то он сказал: «Как много больных, нуждающихся в вашей помощи, а вы стоите здесь и теряете время у постели умирающего Льва!».

К вечеру положение ухудшилось. Больной впал в забытье и временами шептал малопонятные фразы…

Толстой умер спокойно, при прогрессирующем упадке сердечной деятельности в 6 часов 5 минут 20 ноября 1910 года. Близкие ему люди, поместившиеся в квартире начальника станции, одели умершего в черную блузу с кожаным ремнем, черного цвета брюки, заправленные в голенища сапог, положили его на ту же самую кровать, а в головах и по бокам положили ветки зеленого можжевельника. Само собой разумеется, что ни в комнате, ни на кровати ни икон, ни свечей, ни крестов не было.

Тягостна и в то же время примечательна была сцена прощания. Вот входит пожилой крестьянин с окладистой русой бородой. На лице вошедшего сильное изумление: он не находит причинных предметов похоронного ритуала. В недоумении обводит комнату глазами, тщетно ищет образ, рука, поднятая для крестного знамени, опускается. После некоторого раздумья становится на колени, кладет земной поклон и целует руку покойного. Нечего и говорить, что многие, прощаясь, плакали, многие приходили прощаться по нескольку раз».

Василий Ляпустин, по признанию его сестры, был человеком скромным, поэтому в воспоминаниях ни словом не обмолвился о своей роли у постели умирающего Толстого. Тем не менее, его воспоминания имеют большое историческое значение. Многие события последних дней Толстого предстают в новом свете.

Виктор ДЕМИДОВ, врач Катайской ЦРБ
На фото Лев Толстой и врач Душан Маковицкий.