День памяти воинов-интернационалистов
Уже идёт которая весна
Без свиста пуль в афганской круговерти.
Но горы вновь ко мне приходят в снах.
Те горы, на которых море смерти…
Валерий Ковалёв.
Белое солнце, пыль, раскалённый песок, холодный камень, безжизненная, иссушенная почва. Это – неласковая афганская земля, которая почти десять лет встречала и провожала советских воинов. Прошло уже почти 35 лет с начала той необъявленной войны. 15 тысяч убитых, почти 54 тысячи раненых и контуженных – с советской стороны. А точные данные о потерях афганского народа до сих пор остаются лишь приблизительными.
25 декабря 1979-го начался ввод советских войск в Демократическую Республику Афганистан. Первые взводы высадились на аэродромах Кабула и Кандагара. Первые солдаты перешли границу и переправились через Пяндж – «за речку», как называют они свою службу уже четвёртый десяток лет. 25 лет назад, в феврале 1989-го, советские войска из Афганистана были выведены.
Каждый год в эти февральские дни мы обязательно вспоминаем о них – павших и живых, ежедневно преодолевавших страх и не задумываясь выполнявших свой долг. Интернациональный долг.
56 камышловцев и 42 жителя района, по данным горрайвоенкомата, прошли в разные годы через эту
войну. К счастью, вернулись все. Они очень скромно говорят об этом: просто служили.
Два пограничника, два Андрея волей судьбы в разное время оказались на одной заставе Гульхана. Когда служба одного заканчивалась, у другого только начиналась. И на какое-то время земляки встретились – там, на войне. Встречаются и сейчас. И вспоминают…
Вспомнится холод брони на рассвете
Жаркие схватки в ущельях сырых…
Андрей Перминов в Афганистане оказался в мае 1985-го.
– Пока учился в школе сержантов, нам не говорили, куда направят. Мы знали только, что многие в Афган уезжали. Гульхана – застава большая, человек 170, несколько взводов. Я был командиром первого отделения.
Неделями жили в горах – если на задании. Боевыми операциями расширяли зону воздействия. На вертолётах нас сбрасывали по точкам. Всё под прикрытием. Занимали высоты, потом начинали строить там блокпосты. А когда операция заканчивалась, строили казармы. Сооружали из больших камней. Криво, косо, а всё равно делали. Во время землетрясений стены трескались. Трясло часто – раз 8-9 были сильные толчки, а слабые – постоянно.
Иногда местных жителей на помощь привлекали. А «духи» их запугивали, чтобы не помогали нам. Но они всё равно приходили. А потом однажды пропали. Оказалось – убили.
Горной спецподготовки не было. Ошибок сколько наделаешь, пока всему научишься. Идёшь, например, на операцию на трое суток, с собой – спальный мешок, сухпаёк, гранаты, патроны. Много наберёшь – приходится выбрасывать. Жалко, конечно, лучше взять больше патронов, чем еды. Потом голодаешь. Что только на боевых не ели! Яблок у афганцев нарвёшь, зёрнышек пшеничных в поле насобираешь или мака. Там были огромные маковые поля. Чем больше у человека мака было посажено, тем он считался богаче.
А вообще с местными хорошо общались, подкармливали их. Люди там очень бедные. Домишки маленькие, глиняные закопчённые стены, в потолке дыра для дыма, коврик, сундучок какой-то. Дров нет, топят коровьими лепёшками. Хозяева и скот вместе. Вонь, вши, грязь.
Им эта война и не нужна была. Я разговаривал с ними (научился на их языке). Говорят: зачем мне, у меня жена, дети. Вам надо, вы и воюйте. Но бывало и по-другому: он днём простой крестьянин, землю пашет, а ночью – в банде территорию минирует.
Была одна операция – отправили на гору, где «духи» зажгли костёр напротив крепости. Гранатомётчики наши опытные, со второго раза прямо в огонь попали. Утром начальник заставы приказывает: проверьте, вдруг оружие осталось. Мы пошли, видим – с их поста спускаются три вооружённых человека. А потом ещё целая толпа – боевое охранение, человек 70, целая банда. А нас – только десять. Нам приказ по рации: ждите подкрепление. А как ждать, если уходят, в горах их уже не найдёшь. Пришлось стрелять. А потом вертолёты прилетели.
О страхе не думалось. День проходил быстро, особенно на операции. А спать ложишься, вспоминаешь, вот тогда накатывало: а вдруг… Бессонница была. И потом, когда домой вернулся. Тишина давила по ночам. Даже дико было. И ещё ровный потолок перед глазами. Я ведь давно такого не видел. Но привык потом, втянулся.
Считаю, что всё делалось правильно: душманы тогда начали нарушать наши границы, нападать на таджикские, узбекские кишлаки. А границу защищать надо!
Вспомнятся дети, афганские дети.
Дети – во-первых, бои – во вторых…
Андрей Нужин попал на войну в мае 1986-го, сразу с боевым заданием.
– В учебке был на Дальнем Востоке. Нас 17 человек отобрали, построили, говорят: ребята, вы в Афганистан. Мы: ура! Границу пересекли 5 мая. Через три дня вернулись обратно в Ишкашим (приграничный город на северо-востоке Афганистана, провинция Бадахшан) – там собирали новую колонну из Союза (с продовольствием, дровами, топливом, снарядами, техникой). И вошли уже сопровождающими колонну. Прибыли в Гульхану.
Я входил в мотоманевренную группу, специальность – командир отделения БМП. Сопровождали колонны, обеспечивали прикрытие. Колонны шли с Ишкашима до Гульханы. На Рабати-Чехильтан, Тергиран и дальше на Умоль, Гардану, Файзабад – до Ярима, Извана.
Местные были всякие, в основном старики изработавшиеся. Удивлялся: холодно, всё на броне застывает, а он в шёлковых шароварах, обувь какая-то рваная, а на плече магнитофон «Шарп». Когда колонна шла, много бачат (детей) вдоль дороги стояло. Обычно хлеб просили, сахар, сигареты.
Случай в память врезался: ехали в Ишкашим, на обочине стоят детишки – два пацанёнка и девочка, а за дувалом (глиняным забором) с крыши мужчина за ними наблюдает – видимо, отец. Девчушка маленькая такая, лет пяти, бежит за машиной: дай! А у меня в кармане несколько кусочков сахара оставалось. Я ей протягиваю – но с БМП высоко, она чуть под гусеницу не попадает. Вытянулся, перегнулся через борт, чтоб в руку ей положить. Долго потом перед глазами стояла.
На сорбозов (местных солдат) надежды не было. Разговаривал с одним, он мне говорит: «Год в народной армии отслужу – на другой год в банду уйду. Мне здесь одежду дают и кормят, а там деньги будут платить».
Домой писал часто. Но ни разу не признался, где служу. Сказал только когда вернулся. Если операция была, писал: едем на учения.
В Афгане был год и восемь. Три месяца ждали, когда вывезут – колонны не было. Скользко, обвалы, машины через перевал не идут. Днём и ночью ходили в наряды – на пост, в заслон. Некому было, кроме нас, замены не было.
На Гульхане служили ещё два камышловца. Весной 1986-го встретил на вертолётной площадке земляка – Андрея Попова. Их группу в то время снимали с точек и отправляли в Союз. Потом увиделись у него в палатке и несколько раз встречались. И ещё с одним земляком была встреча на заставе – Валерием Кузнецовым.
Почти каждый год, если удаётся, в конце мая они едут в Челябинск, Магнитогорск – там собираются однополчане. И тогда оживает прошлое, вспоминается всё самое главное…
Галина ШИПИЦЫНА
Фото Андрея Зайкова.
Фото из архива Андрея Нужина.
* Гульхана – приграничный район Афганистана в горах Памира. Здесь располагалась самая крупная база пограничников, размещались две мотоманевренные группы, десантно-штурмовая маневренная авиационная группа. Обеспечивалось прикрытие нескольких перевалов на афгано-пакистанской границе.
© Редакция газеты «Камышловские известия»
В 86 ехал с семьей из отпуска поездом в Сургут и в Тюмени садится парень после госпиталя, после Афгана, до Тобольска. Место у парня верхнее, а нижнее свободно. Спросил можно ли занять нижнее, а т.к. с Камышлова оно было свободно,да и Тюмени никто не сел,сказал»Занимай,вроде никого нет».Не успели отьехать от Тюмени-является «очень веселый»хозяин этого места(сидел со Свердловска в ресторане,потом у друга в вагоне)и начинает выгонять этого Сашка со своего места.Тот пытается обьяснить что после ранения,после госпиталя-бесполезно,нет и все!Да еще хватило ума сказать»Я тебя туда не посылал!».Видели бы вы глаза этого Саши!Если бы это было где-то в темном месте, тот мужик там бы и остался!Вышли потом в тамбур,разговорились,и вот он в разговоре все больше не за себя переживал,что тяжелое у него было,а как он к матери одноклассника придет,с которым и в учебке были,и в Афган в один взвод попали,и вот он пусть с ранением,но в Тобольск вернулся,а ее сын грузом 200 прибыл.Как это матери обьяснить?Да много о чем мы с ним тогда говорили,часа 4,тем более он хотел после отпуска в Сургут на работу ехать,к дядьке в автобазу устраиваться.Вот тогда я наверно точно понял кто такие мальчики,опаленные войной.С многими афганцами я говорил,и до,и после,с погранцами,как ребята из статьи,с мазутой,с сапером(брат жены,Герат),с комзвода разведки(ВДВ),с медсестрой из Кабульского госпиталя-но вот этот ночной разговор почему- то особенно запомнился,может тем,что 20 летний парень парень был был за той чертой,где становится ясно кто ты-человек или куча г,и он не сломался,выдержал.С Праздником,мужики!
Интересный рассказ о военных буднях в Афганистане, на фото — знакомые русские лица на фоне камней и гор, и груды крупнокалиберных пулемётов,захваченных у врагов.
Военнослужащие были героями на далёкой и чуждой им афганской земле, ставшие заложниками недалёкого ума прежнего руководства страны, фактически погубившего СССР, поскольку каждый год войны стоил более 10 миллиардов долларов, не считая затрат на пенсии инвалидам и лечение в госпиталях.
А я для себя и сегодня не нахожу ответа на вопрос: как мусульмане воевали с мусульманами. И когда с мужем смотрели «Афганский излом» я спрашивала: это правда? как ты мог воевать с единоверцами? Он мне отвечал: правда! но это были враги. Не понимаю! И не принимаю. Так же, как дважды принимать присягу: сначала союзу, а потом республике. Но человек один.
Вы очень много не понимаете… печально.
Все войны развязывают «верха»,а не простой народ.Паны дерутся-у холопов чубы трещщат.
Не печальтесь! Это не про (не для) Вас! 😛
Лиза, есть такое понятие-Родина. И тогда не важно кто ты по вере-католик,православный,мусульманин,иудей-главное-Родина.Ваш муж воевал не с единоверцами,а с врагами своей Родины!Пусть не он,не они этого не хотели,но тут есть ДОЛГ и желание освободить свою страну от врагов,вот они и воевали между собой,и каждый делал свое дело как умел,стараясь сделать его хорошо-иначе тебя не будет,а будет тот,кто умеет лучше тебя.Значит Ваш муж умел это,он-воин,причем хороший.А вера…?У меня есть с пяток мусульман-афганцев и не один не жалеет о тех,кто лежит под зеленым знаменем Пророка,а вот о Витьке из Самары и Лешке с Золотоноши жалеют!
Спасибо!
Во люди задвигают: как можно воевать с единоверцами. Как будто у военнослужащего на войне куча вариантов поведения на выбор? Чтобы сильно не думалось, в Отечественную заградотряд позади ставили-вот и все варианты.
Дедуль, а у Вас на свете есть что-то святое? Или Вы настолько закостенели, что все по барабану? Нет, есть у Вас больное местечко! 8)