В Порт-Артуре

25 июля — День Военно-Морского Флота

Надежда ПАДЕРИНА.

Повестку в армию А.А. Солдатов получил в апреле 1950 года. К тому времени он был уже не безусым юнцом, а солидным человеком, за плечами которого — учеба в железнодорожном училище, работа в автоматном цехе локомотивного депо и поездки на паровозе в качестве кочегара и помощника машиниста. Именно эти обстоятельства сыграли решающую роль в его армейской службе. Итак, все по порядку.

В апреле Александр Солдатов вместе с такими же молодыми людьми, подстриженными «под ноль», ехал на поезде через всю страну во Владивосток. В железнодорожном составе было около 1700 сибиряков и уральцев, которым предстояло стать в том числе воинами-моряками. Во Владивостоке пришлось предстать перед мандатной комиссией, которая вела строгий отбор новобранцев. А. Солдатов попал в морфлот. Пока он проходил службу в «учебке» (курс молодого бойца: изучение уставов, занятия по строевой подготовке), его документы тщательно проверялись в Москве. И это было немудрено, ведь минуло всего пять лет после окончания Великой Отечественной войны, «холодная война» с капиталистическими странами, война англо-американских интервентов с Кореей. Его родословную проверяли, как говорится, до девятого колена.
После учебы Александр попал в отряд торпедных катеров Тихоокеанского флота. Местом его службы стал Порт-Артур. До корейско-американской войны новобранцев направляли в Порт-Артур морем, но случилось непредвиденное: американцы расстреляли наш корабль. После этого ребят стали перевозить по железной дороге. Ехали под усиленной охраной.
— Мне было все интересно, — рассказывает А.А. Солдатов. — Для отправки в Порт-Артур был подготовлен целый эшелон. Тронулись в путь. Когда достигли границы с Китаем, наши вагоны пришлось переставлять на другие паровозные пары: ширина пути была разной. Проезжали Мукден, Харбин. На остановках к нам подходило много русских, которые в свое время эмигрировали из России. Они расспрашивали нас о жизни, порядках в стране. В пути я вспоминал все, что читал об этих местах, о самом Порт-Артуре, его необыкновенной истории.
Порт-Артур — это большой порт в одном из заливов Желтого моря. В конце XIX века он был поселком. По конвенции 1898 года, был получен Россией во временную аренду от Китая. Во время русско-японской войны в 1904 году русские войска под руководством генерала Р.И. Кондратенко с 21 января по 2 декабря 1904 года героически обороняли военно-морскую крепость Порт-Артур и выдержали за это время четыре штурма. Но Кондратенко погиб, и генерал А.И. Стесселен сдал порт противнику. В период с 1905 по 1945 годы был оккупирован Японией, в августе 1945 года советские войска освободили город, и до 1955 года по советско-китайскому соглашению военно-морская база находилась в совместном пользовании СССР и Китайской Народной Республики.
Но до 1955 года было еще далеко, и А.А. Солдатову предстояло служить долгие четыре года. Первое впечатление от Порт-Артура? Хоть это была в то время русская территория, с нашими постройками, но жизнь была чужой. Это был Китай с его порядками, традициями. В Порт-Артуре базировалось несколько отрядов — торпедные катера, охрана водных районов, подводных лодок и морской завод с доком. Вместе с Александром Солдатовым в отряд торпедных катеров попали двое земляков — Павел Иванов и Виктор Акулов. Александр и Павел были помощниками машинистов, поэтому их определили на плавкран с паровым котлом. Принцип управления механизмом был таким же, как на паровозе. Павел был назначен машинистом крана, Александр — котельным машинистом.
Торпедных катеров в Порт-Артуре было много, и от нахождения в соленой воде их алюминиевые борта покрывались солью. Время от времени требовалось поднимать судна из воды и очищать от соли. Суда ставили на блоки, экипажи промывали их соляркой. То, что катера находились в постоянной боевой готовности, была заслуга и машинистов плавкрана. Они свои обязанности выполняли четко, все делали со знанием дела, за работой механизма следили как положено.
— Наша вахта продолжалась четыре часа, — продолжает свой рассказ А.А. Суворов. — Служба была ответственной, машинистов даже на камбуз дежурить не посылали. И строевых занятий у нас не было. Природный климат был для нас необычным, к нему долго привыкали, а вот моральный климат в коллективе был особенный — душевный, добрый. Ни о какой дедовщине и слыхом не слыхивали. Попробуй, обидь молодого, «старики» такого подлеца уничтожат. Служба была нелегкая, и мы несли ее с полной ответственностью.
Было свободное время, ходили в увольнение. В город советских моряков отпускали только группами. Почти в каждом доме имелись небольшие частные магазинчики с обилием местных товаров. Деньги у моряков водились — ежемесячно каждый получал по 170 тысяч юаней. Чаще всего покупали фрукты. С собой брали не сумку, а наволочку, затаривали ее по полной, чтобы всем хватило. После возвращения на Родину Александр Андреевич много лет не ел ни яблок, ни томатов. Земли там были бедные, поэтому китайцы их сильно удобряли. «Разломишь, бывало, помидорку, она красивая, на вид аппетитная, а начнешь кушать — трава травой», — вспоминает бывший моряк.
Во время службы много занимался спортом. Особенно увлекся плаваньем на шлюпке. Был в своей команде лучшим шлюпочником. Иногда разрешали выйти в море на ловлю рыбы или крабов. Пристрастились к этой пище. Во время отливов разная мелкая живность — моллюски, крабы — не успевала уйти с большой водой. Китайцы заходили в воду, ловили морских обитателей руками. Готовили все это они очень вкусно.
В памяти остались дни празднования Военно-Морского Флота. В бухте выстраивались корабли, звучала музыка. Все моряки были в парадной форме. Во время увольнений посещали сквер, где был установлен памятник русским морякам, кладбище, где в братских могилах покоились погибшие во время русско-японской войны матросы.
Четыре года длилась служба А.А. Солдатова, они остались в памяти: морское братство, ответственность за судьбу Родины, обеспечение ее постоянной боеготовности — это моряки считали для себя главным. Был отличником боевой и политической подготовки. Домой уволился в звании старшины первой статьи.
После увольнения со службы А.А. Солдатов вернулся в родное локомотивное депо. Его трудовой стаж — 50 лет. В 1992 году с этой большой датой его поздравляли коллеги по работе. Выпустили «Молнию». Этот листок с поздравлением до сих пор хранится в его семейном архиве. Водил грузовые, но больше пассажирские поезда. В последние годы работал в маневровой колонне. «Обкатал» за свою жизнь не один десяток молодых машинистов. Александр Андреевич признается: если бы все повернуть вспять, работать пошел бы снова на железную дорогу, а служить — в мор-флот.