Запас прочности

К 70-летию Победы

До сих пор не совсем понимаю,
Как же я, и худа, и мала,
Сквозь пожары к победному Маю
В кирзачах стопудовых дошла.
И откуда взялось столько силы
Даже в самых слабейших из нас?..
Что гадать! — Был и есть у России
Вечной прочности вечный запас.

Юлия Друнина

Глядя на эту женщину, трудно поверить, что она – ветеран Великой Отечественной и прошла боевой путь через всю Европу и Азию. Молодые глаза, лёгкие движения, звонкий голос. В свои годы полностью управляется в доме: и печь топит, и сад-огород растит. Она деятельна и неутомима, необыкновенно доброжелательна и приветлива, обаятельна и открыта. Благодаря таким простым и сильным людям, как Мария Сергеевна Скорина, мы победили фашистов.

Встретившись, мы, конечно, говорили о войне, перебирали документы и ворошили воспоминания тех страшных лет. Рассказывает о войне Мария Сергеевна удивительно легко, однако за простыми словами встают чёткие образы и картины.

1941 год. Школа

Глухая, далёкая деревня Тычкино в Новосибирской области. В школу – каждый день пешком за 18 километров в ближайшее село. А в классе всего два человека, остальные учёбу бросили и пошли работать. Но семилетку надо было закончить, поэтому Мария упорно продолжала учиться.

Год 1942. Ватутинки

Только-только исполнилось ей 17 лет, сразу – в военкомат, добровольцем. Определили в связисты и отправили в Москву – учиться в Краснознамённом ордена Ленина военном училище связи. Сначала там и жили, а потом всех переместили в Ватутинки (в этом подмосковном районе располагался приёмный радиоцентр ВВС – прим. ред.).

– А знаете, чему учили? Азбуке Морзе. Я никак не могла сигналы запомнить и учила, как песенку: ти-та-та – я на горку шла, идут радисты… А потом нас с нашей радиостанцией направили на оборону Москвы.

Год 1943. Первый Белорусский

– Холодный год был да голодный,– рассказывает Мария Сергеевна.

– А мы в обмотках, ботинки 45-го размера, шинелька да штанишки. Где-нибудь под стогом посадят меня с радиостанцией – я и маму, и тятю кричу, честное слово. Так было холодно. Как смена придёт – хоть немножко согреешься. Особенно когда на кухню пошлют. Я даже в самом котле была, из которого армию кормили. Он большущий такой, мы в него забирались и мыли изнутри.

А военный солдатский быт! Такое в кино не покажут. Девчонки и бельё кипятили, и стирали на всех, и дежурили, и учились, и на вахте стояли. Очень, шутит Мария Сергеевна, хотелось отдохнуть на гауптвахте, но никак не могла туда попасть – маленькая была, непроворная. Война испытывала, закаляла характеры и проверяла каждого на прочность.

Сами сражения они, радисты, и не видели, даже часто не знали названий деревень, куда их вывозили. Радиостанцию разворачивали в укромных местах: в оврагах, за холмами и пригорками, под стогами. Там внимательно слушали и наблюдали за небом – чтобы не пропустить появление врага. Как только объявятся немецкие самолёты, радисты сразу посылают сигнал, и по нему в небо поднимаются наши самолёты.

1944 год. Второй фронт

С поддержкой союзников стало легче. И бельё хорошее выдали, и форму. И ещё появились новые радиотехнические установки – локаторы.

– Как только передадим, что появился немецкий самолёт, с нашего аэродрома тут же вылетают ему навстречу, а у нас на больших экранах черным-черно от сигналов. Вот такие были эти американские установки. Помню, зашли в польский город Познань. Весь разбитый, одни развалины. И слов нет сказать, как было страшно. Мы развернём станцию, всё кругом запеленгуем, а самих видно как на ладони. Вот посмотрите, до сих пор на голове шрам от ранения, на всю жизнь память.

1945 год. От Берлина до Японии

От Москвы через Прагу и Варшаву двигалась 16-я воздушная армия, а с ней – рядовой Мария Скорина. Добрались до Германии. Стали лагерем в семи километрах от Берлина. Развернули установки прямо на кладбище. Марию назначили дневальным, охранять. И вот в четыре утра – вражеский налёт. Мария поднимает всех по тревоге. Чудом тогда сама уцелела: всех, кто не успел укрыться в окопах, уложил фашист пулемётными очередями.

Так и дошли до победы. О том, что война закончилась, узнали ещё накануне, 8 мая. И рядового Скорину вместе с пареньком-радистом отправляют в Москву, а оттуда – снова в Ватутинки. Часть уже была готова передислоцироваться на Дальний Восток. Сначала поездом до Читы, оттуда – то степными, то горными дорогами, до границы.

Добрались до Хингана (горный хребет в СССР, Китае и Монголии). За ним – сопки Маньчжурии. А в горах – японцы. У подножия одной большой сопки развернулись, станцию замаскировали. Начали работать, вдруг на экранах самолёты! Откуда они вылетели? Оказывается, в одной из сопок скрывался большой ангар.

– Я запомнила эту битву в горах Хингана – смертная! Японцев множество, все маленькие, бегают, самолёты бьются в небе. Кровь рекой лилась, представляете? Я, может быть, говорю не так, как было в точности, но всё это правда. А после боя мы с ребятами пошли посмотреть: как там, в этой горе. Верите или нет, внутри – как у нас в Москве в метро. Огромное пространство, и самолёт там кругами может летать. Вот на этом месте для нас война и закончилась. Наградили медалями – «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» и «За победу над Японией».

1946 год. Возвращение

Поехала сначала в свою деревню, вернулась единственная, всех перекосила война. Пожила там какое-то время, а потом мамин брат позвал к себе в Камышлов. Устроилась табельщицей в вагонное депо, где проработала 15 лет. Вышла замуж, родились сын и дочь. А после этого до пенсии – бухгалтером в узле связи. Но и это не весь трудовой путь Марии Сергеевны – ещё 20 лет, до 2000 года, проработала в вокзальном ресторане, стаж её – 53 года. И много было на этом пути встреч и потерь, много испытаний преподнесла судьба. Вся жизнь Марии Сергеевны Скориной – это проверка на прочность. Проверка, которую она проходит достойно.

Галина ШИПИЦЫНА
Фото Андрея Зайкова.